Последние слова

Трудно сказать, когда и зачем я решил, что буквы важнее картинки и что самое главное в жизни — текст. 

Наверное, еще в 27-й школе на Шестой линии Васильевского. Она не была специализированной, хотя в старшие («литературные») классы набирали со всего города. Она была единственной. Что-то приоткрыли нам великие учители Деменков и Помарнацкий. Хотя я тогда был мелок и безнадежно глуп. Но вприглядку понемногу сложились привычки: дотошно убирать неточности, беспощадно кастрировать лишнее, упрощать, не теряя ясности, и обходиться минимумом везде, где это возможно. Зануда, вестимо.

У Веллера в «Долине идолов» про это неплохо написано. Из моих однокашников вообще получилось больше редакторов, чем творцов. Компания была пестрая, от комсорга Мишки до Юры Шнейберга. У него дома (слушали Галича) я впервые увидел женский парик как часть чуждой жизни. Одно другому не мешало ни разу.

Конечно, каста. Но все же выбрал институт Герцена, а не универ. Может, кстати, и из снобизма: мол, не карьеры ради, а лишь порядка слов для. «Слова могли быть о мазуте», а вот какие именно — это серьезно. И сам писал, каждый день, страниц по 5-10. Нетленки, разумеется. Если б мне за них не платили (гроши!), я бы и сам приплачивал.

И вот тут на склоне дней —текст. Как солнечный удар: «Около 21 часа 50 минут 04 июля 2025 Копаевич, в отсутствие какого-либо повода, противопоставляя себя окружающим, демонстрируя пренебрежительное отношение к ним, находясь во дворе дома по Большому пр. в пос. Лисий Нос, выдернул чеку…» (Протокол подлинный).

Ну? Шекспир скукожился в вечности. Какой разбег ритма к коде! Контрапункт конкретики и обобщения! Кому понадобится раздувать эти три упругие строки до романа, если пренебречь проблемой гонорара? Какой блистательный стилист рискнет добавить штрих к совершенству фразы про чеку? Мериме, обняв Сартра, бессильно плачет в сторонке. А я — чем, блин, я-то занимался 30 лет, не считая студенчества?

Жизнь не перешутишь.

И неважно, повторюсь, о чем писать — хоть про юных бабочек, как Набоков, хоть про устройство загородной жизни. Особо не вкладываться — на каждую заметульку нетленки не напасешься, — но привычный уровень держа и ориентир имея.

Правда, последнее время возникли сложности. В виде слона. Вот он в комнате, все его видят, а сказать про него нельзя. Вроде очевидно, что на строительство дач война тоже влияет и что покупка участка ЛПХ без фактора СВО не обходится — а напрямую заборонено. Ай-яй-яй и до семи лет общего. Или уж до 20 за измену, как тем бедолагам, что ФСБ-шника у себя на свадьбе сфоткали. Неохота. А слон мешает, и картинка рынка из-за умолчания кривеет и тускнет.

«Не могу молчать!» — голосил я с февраля 2022-го, пока не сообразил, что внук собирается в войска. И тут же смог как миленький. Но страдал, конечно, безмерно.

Пока не начал помирать.

Тоже так себе новость: а предыдущие 67 лет я чем, по-вашему, занимался? Но теперь как-то все ускорилось. Всерьез и конкретно: рак горла. Оперировать нет смысла; для начала сделали дырку в груди и вставили трубку, чтобы если не есть, так хоть дышать. Получилась полная гармония со средой и обществом, включая правящий режим: слышу в деталях, дышать могу, разговаривать — хрен!

А домашние-то как обрадовались! Нет, ну представьте: персонаж всю жизнь, на зависть окружающим, зарабатывал болтовней, и вдруг такой жестокий облом в финале!

Врачи говорят, нас таких полно. Публичных людей, которым вдруг с разбегу пришлось заткнуться с медицинским аспектом. И чаще всего именно рак горла, да. Хотя есть варианты: рак гортани, опухоль языка. Но результат от нюансов не зависит. 

А давно известно, что написанное или сказанное перед смертью якобы имеет особую ценность. Как бы принимается без доказательств, ввиду ответственности момента. Ну, не знаю. Заяви я сейчас, что дважды два пять, — будем искать скрытый смысл и неведомые глубины?

Вот для меня теперь главная новость, несмотря на мирное огородное направление журнала «Пригород», — что жители Ленобласти стали получать мчс-ки насчет БПЛА. Между усилением ветра и дождиком теперь «тревога/отбой тревоги». Новый бизнес-фактор. И мне важно понять, как он повлияет на стоимость сотки. А на обложку, для иллюстрации, прилепим к тексту вот эту фотку, сделанную в поселке Поляны более полусотни лет назад. Мне кажется, именно сейчас она важна —неоднозначностью, нобелевским смыслом, и вообще.

Так вот. Все, что будет сказано и написано дальше, имеет статус последнего слова. И не говорите, что вас не предупредили. 

И еще. Признайтесь, дорогой читатель: ведь на крошечку, на секунду, но полегчало, с промельком  стыда? Да, мол, как ужасно. И человечков жалко. Но, слава те, не со мной, не со мной… У меня еще норм, бывает хуже...

Всего доброго и удачи вам!