Дивный топоним: Подпорожье. Деревня Подпорожье, впервые упомянутая в летописи в 1536 году, стояла на берегу Свири, за ее порогами. Запорожье уже есть — значит, Подпорожье. Под порогами. Получается мистика какая-то, волшебство: катятся через камни бурные потоки, а под ними — жизнь, подпорожная, но человеческая. Над этой жизнью — водяной мчащийся купол.

Художники и ГЭС

Художники с конца XIX века облюбовали Подпорожье и его окрестности. Недалеко от столицы (относительно недалеко) — водопады. Дикая природа. Рисуй — не хочу. И рисовали. Причем самые разные художники: от нежного Поленова до декоративно-брутального Рериха, от русского импрессиониста Коровина до реалиста Архипова. Теперь-то порогов нет. И Подпорожье из деревни с 1956 года стало небольшим, но городом.

Вместо порогов — ГЭС. Две ГЭС. Нижне-Свирская и Верхне-Свирская. Построить их предложил аж в 1916 году гениальный инженер-гидротехник Иван Васильевич Егиазаров. В будущем один из разработчиков плана ГОЭЛРО, консультант Госплана СССР, профессор в ЛЭТИ (Ленинградском электротехническом институте), директор Водно-энергетического института Армянской ССР, академик АН Армянской ССР, депутат Верховного Совета СССР, член ВКП (б), само собой. Зарезан в собственной ереванской квартире в 1971 году во время ограбления. А тогда — ученик Графтио, сын тифлисского купца первой гильдии, домовладельца Василия Егиазарова. Дом Егиазаровых в Тбилиси на улице Шалвы Дадиани (бывшей Ильи Чавчадзе) стоит до сих пор. И племянница академика в этом доме по сию пору живет. При советской власти Егиазаровых уплотнили, оставили три комнаты, но не выселили — такое случалось.

Но это в сторону. Вернемся к свирским порогам. Проект Егиазарова положили под сукно. Во-первых, шел третий год войны. По газетным сводкам, как обычно, победоносной, на самом деле тяжелейшей. Снарядный голод на фронте, дичайшее казнокрадство в военном ведомстве… Словом, не до ГЭС. Во-вторых, царская бюрократия была довольно неповоротлива, не склонна к экспериментам. Необходимую аграрную реформу никакой Столыпин бы не провел, если бы не всероссийский бунт 1905 года, а тут ГЭС... ГОЭЛРО... спешить некуда с водными мероприятиями, да и неизвестно, как они повернутся.

А тут большевики первого призыва. Безответственные социальные экспериментаторы. Что там ГОЭЛРО! В Москве — первый в мире Институт по переливанию крови, конечная цель — достижение физического бессмертия. Разумеется, за электрификацию всей страны (Советская власть у них уже была) ухватились всеми руками и ногами. Поначалу не очень с этим заладилось: по всей территории страны — гражданская война, то есть война всех против всех, когда сегодняшний союзник вполне может стать завтрашним врагом и vice versa (наоборот).

После победы в этой войне против всех к электрификации приступили плотно. Но не сразу. Строительство Нижне-Свирской ГЭС неподалеку от Подпорожья началось в 1927 году, а завершилось в 1936. Рабочие руки. Где их взять на тяжелую массовую работу? Если платить за эту работу столько, сколько она стоит, — не потянет бюджет. Энтузиазм? Строим для будущих поколений? Работает, но не на таких оборотах, какие необходимы. Ленин внимательно проштудировал опус Николая Бухарина (по словам того же Ленина, «никогда ничему серьезно не учившегося») «Экономика переходного периода». Оставил на полях ругательные маргиналии: «Чушь!», «Ерунда!», «Сказанул!», только одна глава книги удостоилась уважительных подчеркиваний и замечаний: «А вот это верно!», «Додумать!», «Неплохо». Глава называлась «Внеэкономическое принуждение при социализме».

Ворота и священник

В городе Подпорожье есть ворота. Без забора. Одни ворота. Старожилы знали, что это за ворота. Это ворота концлагеря — извините: исправительно-трудового лагеря. За воротами были бараки. В бараках жили зэки, строители Нижне-Свирской ГЭС. Рядом с лагерем были бараки для энтузиастов, приехавших строить будущее добровольно. Чуть получше. В бараке для зэков помещалось 500 человек, для энтузиастов — 250. Энтузиастов было поменьше, чем зэков.

Это был Свирьлаг. В официальных документах: Свирлаг. Один из первых островов архипелага ГУЛАГ'а в СССР. От этого лагеря остались документы. Далеко не от всех лагерей остались документы. От этого остались: 70 томов. Фамилии заключенных, доносы на заключенных, повторные дела. Копать и копать, исследовать и исследовать. Обнаружены эти документы были недавно… в Выборгском областном архиве. Можно догадаться, как и почему. Подпорожье в годы войны было захвачено финнами. Финны и отправили документы в Виипури (ныне Выборг).

Первый контингент зэков прибыл с Соловков, из СЛОН'а (Соловецкого лагеря особого назначения), поэтому первостроителями Нижне-Свирской ГЭС были по большей части священники. Среди них был священник, о котором стоит рассказать подробнее. Отец Алексей Западалов, друг Александра Куприна. Одну из историй, приключившихся с ним, Куприн преобразовал в рассказ «Анафема». Отец Алексей Западалов не просто отказался анафемствовать Льва Толстого. Он пропел ему… вечную славу. В церкви. Только у Куприна это простой деревенский поп, которому просто нравится то, как и что пишет Лев Толстой в своих беллетристических произведениях, а до умствований графа ему дела нет. Отец Алексей Западалов был образованный, интеллигентный столичный священник.

В 1921 году он отпевал Александра Блока в церкви на Смоленском кладбище. И как отпевал! Об этом рассказала Ходасевичу и Берберовой Ольга Форш, присутствовавшая на отпевании. Под конец литании взял и громогласно на всю церковь прочел свое любимое блоковское стихотворение: «Я послал тебе черную розу в бокале золотого, как небо, аи». До 1922 года отец Алексей Западалов был «обновленцем». Было такое реформаторское течение в Русской православной церкви. Дешевая церковь — Христос и апостолы были бедны, как же мы можем быть богаты? Бесплатные требы — брать деньги за таинства (крещение, бракосочетание, соборование, отпевание) — грех. (Позвольте, а на что жить церкви? На добровольные даяния прихожан, потому и церковь — дешевая.) Самостоятельность прихода. Церковное начальство не имеет права снять с прихода священника, если паства против.

Как вы догадываетесь, «обновленцы» поддержали Февральскую революцию, а многие из них —и октябрьский большевистский переворот. В числе этих многих «обновленцев» был и отец Алексей Западалов. Потому и отпевал Александра Блока. Не каждый бы священник согласился отпевать поэта, написавшего: «Товарищ, винтовку держи, не трусь: пальнем-ка пулей в святую Русь!» «Обновленцем» отец Алексей Западалов был до расстрельного процесса митрополита Вениамина. Во время гражданской войны он скрепя сердце был готов принять красный террор. Но после победы — расстрел священников? Отец Алексей Западалов примкнул к «катакомбникам», к священникам, не согласным с декларацией митрополита Сергия о сотрудничестве с новой властью, ибо ведь «нет власти аще от Бога». Слова апостола Павла многозначны. А если власть не от Бога и, более того, против Бога, то это не власть и подчиняться ей нельзя.

Западалов был арестован, отправлен на Соловки, оттуда во вновь образованный Свирьлаг. Он и в лагерях продолжал отправлять тайные богослужения, исповедывать. Донесли. Быстрое следствие. Расстрел. Похоронен где-то в окрестностях Подпорожья. Там много кто похоронен. Свирьлаг был свирепым лагерем. Помимо расстрелов умирали и от… естественных причин.

Такая вот жизнь получилась под порогами, под водным, стремительным куполом. Или под порогом. Под порогом нашей истории.