Домашний круг
-
Паннекокены, раггмунки и окономияки к МасленицеМасленица в этом году захватила два месяца (28 февраля — 6 марта). Главное ее блюдо — блины — едят с удовольствием, пожалуй, все. И не только в праздник, и не только в России. Блины издревле готовят во всем мире по десяткам разнообразных рецептов. Так что у нас есть повод устроить небольшое гастрономическое путешествие.
-
Больная веснаКосит будто косой. В Публичке, где ваш покорный слуга служит, половина отдела на больничном. Один мой шапочный (богатый) знакомый уехал на свою дачу, на остров в Ладожском озере, и забился там, пережидая. На северном острове под шорох таянья снега, льда и голых ветвей сада, леса должно быть хорошо. А мы? Что делать нам? Читать... Благо есть что.
-
ЭнсоПочему меня так влечет русская Финляндия? Когдатошняя русская Финляндия? «Невольно к этим грустным берегам...» — ну и так далее? Как нечто бывшее, исчезнувшее, но оставшееся, по крайней мере, в памяти? В сохранившихся домах, а то и в памятниках? В печатных источниках? Или как нечто несостоявшееся, могшее стать, но не ставшее? Это, пожалуй, вернее.
-
Вкусное начало дняЗима… Темно, холодно, погоду лихорадит. И спать хочется. А просыпаться надо. Гораздо лучше раздражающего будильника поможет пробудиться запах свежего кофе. И вообще, грамотный завтрак сделает ваш день намного радостнее.
-
Синий ледокУвы... В шезлонге не разлечься. Вчера по синему ледку мчал в Мариинскую больницу с передачей для подруги, сломавшей шейку бедра. Синий ледок (между прочим, очень красивый на вид) подвел. Оскользнулся, грохнулся, рассыпал яблоки. Пожилой (моего возраста) ленинградский интеллигент помог подняться, собрать яблоки. Счищая влажный снег с моей спины, задумчиво заметил: «Мда... Эпидемическое членовредительство». Почему в этот момент я подумал о книге, про которую я давно уже не решаюсь написать? Бог весть...
-
Гек и КовалевоЕго все называли Гек. Он был здоровенным, бородатым, веселым, косая сажень в плечах. Имя Гек ему шло. В нем было что-то от веселого, безбытного, лихого Гека Финна. Не инфантильное, не детское, но… подростковое. Гек Финн ведь (вот что удивительно) — взрослый. Взрослый подросток. Таким он и был, Гек Комаров, Геннадий Федорович Комаров, бескорыстный рыцарь русской поэзии.
-
ОттепельОбожаю оттепель. Не путаю ее с весною, но тем более обожаю. Прекрасно понимаю, что зима не напрасно злится: пора ее еще не прошла, но эта робкая улыбка тепла, эта капель, липкий снег, из которого можно лепить снежки и снеговиков, даже голые черные ветви деревьев — прекрасны.
-
Торосы ТоросоваИстория ухабиста. Особенно российская: вверх-вниз. Увы, чаще вниз, чем вверх, оглянешься — видишь руины. Взгляд не варварский, но исторический, российский. Руины зданий, руины судеб. Однако что-то уцелевает, что-то торчит там, сзади, и там, внизу, тянется вверх, занозит зрение.
-
Пироги от знаменитостейХочется начать год с чего-нибудь нетривиального. Например, испечь пирог, которым лакомились Александр Пушкин или Марина Цветаева. О писательских кулинарных пристрастиях мы уже когда-то давно говорили, но пироги — это совсем другое дело. Ведь их любят все, даже те, кто тщательно следит за фигурой.
-
Непредсказуемый хищникБелый Металлический Бык отбывает на отдых, уступая место Тигру. Год под его покровительством обещают яркий, полный неожиданностей и крутых поворотов.
-
Гибель среднего классаВсе. Закончил дачный сезон. Последний раз протопил печку. Запер дверь и калитку. Побродил по лесу. Рощи пусты, голы. Белки какие-то шмыгают, худые, облезлые, на крыс похожие. Тоска. Почитать, что ли, книжку про прежнюю дачную жизнь. Благо появляются.
-
Преображенная действительность«Обожаю сплетни! В фактах можно запутаться, а сплетни рано или поздно выведут к истине!» — говорит Ганс Ланда из тарантиновских «Бесславных ублюдков». Сплетня недаром сплетня. В ней сплетены разные факты, перепутаны, смешаны с вымыслом, каковой тоже ведь не на пустом месте возник.
