Домашний круг
-
Будущее прошлогоКогда-то давно, в начале 1920-х годов, Евгений Замятин написал: «У русской литературы есть только одно будущее: ее прошлое».
Понятно, что он имел в виду: надвигающийся тотальный контроль над всем, в том числе и над литературой, в условиях которого будущее застывает, развитие скукоживается. Но получилось у него нечто иное, гораздо более глубокое. В конце концов (вот парадокс-то) у любого явления
есть одно только будущее — его прошлое. -
Зима тревоги нашейТак назывался замечательный роман Джона Стейнбека про то, как клерк решил ограбить банк и что из этого вышло. Но я не о Стейнбеке. Я о зиме. Я любуюсь ею издали. Белый пушистый снег и все такое, но как-то на эту красоту смотришь — и (если знаешь Тютчева) вспоминаешь: «И все это есть смерть». Бр-р-р-р.
-
Яблочный годЯблок столько, что, если б не близлежащая конюшня, не знаю, что и делали бы. А так — мешками — добрым и мягким конским губам. До сих пор на безлистых ветвях висят алые яблоки. Вот я их вышел снимать, взобрался на ствол, глянул вверх и увидел за яблоками синее небо и белую чайку. Залюбовался, ну и сверзился, понятное дело. Поднялся и пошел стихи читать.
Соответствующие красным яблокам, синему небу, белой птице. -
За синим заборомФрейлина Тютчева (будущая Аксакова) была феерической дурой. Вообще, судя по дневникам самых продвинутых, интеллектуальных фрейлин (Смирновой-Россет, Александры Толстой) в этот отряд подбирали дам с IQ быка. Нет, не мычащего,
яростно крутящего хвостом рогатого зверя, а железобетонной опоры моста.
Фрейлина Тютчева занимала в этом отряде первое место. -
Шоколадная грелкаНу вот уже и до зимы рукой подать. В холода хочется не только укутаться в плед
и посидеть у камина, но и съесть что-нибудь такое, чтобы подольше сохранить тепло.
Пора отказываться от летней еды и переходить на зимнюю! -
Заноза в сердцеУ вас бывали занозы в сердце? У меня бывали… Бродишь по иным местам
и понимаешь, что тебе мучительно здесь ходить. Впору, как гениальная Раневская
в телепостановке чеховской юморески «Драма», содрать с носа очки и зарыдать басом,
потом оглушительно высморкаться и сообщить тем же басом окончательно
ополоумевшему визави: «Простите, это личное». У меня таких мест в городе немало.
А в пригородах — одно, Татьянино. Железнодорожная платформа перед Гатчиной.
Сплошные новостройки, а ведь тоже была история, да какая! -
Маленькая рыбка — жареный карасьВы были, господа, когда-нибудь в Варшаве? Там этак делают...
Берут карасей обыкновенных, еще живых... животрепещущих, и в молоко...
День в молоке они, сволочи, поплавают, и потом как их в сметане на скворчащей
сковороде изжарят, так потом, братец ты мой, не надо твоих ананасов!
А. П. Чехов. Невидимые миру слезы -
Унылая, пора!До чего же я не люблю осень… И все поэтические восторги по поводу этого времени года не люблю. Осенью стоит читать очень интересные книги. Странно-интересные…
-
Помещики остались только в ПодмосковьеДо революции на территории нынешней Ленинградской области было около 200 усадеб. Сейчас осталось около полусотни - в разной степени сохранности.
-
Вкуснота на бегуДаже самые ярые сторонники здорового питания хоть раз в жизни перекусывали на ходу, забегали в «Макдональдс» за картошкой фри или еще как-то отмечались среди
приверженцев «быстрой еды». И воспоминания о грехопадении вряд ли терзали их души. Вкусно ведь, хоть и далеко не всегда полезно. -
Бумага и СетьНаш литературный критик и дежурный рецензент
Никита Елисеев попросился в отпуск. Месяц за месяцем
все читать и читать, а потом еще писать и писать —
это утомляет. Что ж, отпуск — дело благое. Тем более
что я давно хотел поделиться с читателями «Пригорода»
собственными литературными впечатлениями этого года. -
Калекукко с кулебякой — вот и праздник— …Это кулебяка, милорд, — откровенно призналась Вероника. — Я, правда,
так и не поняла, из чего ее делают и с чем едят. Но судя по названию…
Из-под скатерти выползло чешуйчатое непарнокопытное толщиной с батон,
на коротких ножках, с бегающими глазками и длинным раздвоенным языком.
Прошипев явную скабрезность, существо скрылось в траве.
Я возвел глаза к небу... Ну да, если судить по названию…
Андрей Белянин. Век святого Скиминока
