Домашний круг
-
Холодное лето 2017-го«Какое лето? Что за лето? Да это просто колдовство —и как, спрошу, далось нам это, так ни с того и ни с сего?»Тютчев на все случаи годится. Произнеси эти стихис другой интонацией, и точно про нынешнее холодноеи дождливое лето. Мне оно все равно милее яснойи морозной зимы. В такое лето хорошо почитатьтолстенный серьезный том. Том, как дом, населенныйочень интересными обитателями. -
Образ счастьяДавно я не был в Большой Ижоре. А это был образ счастья.Образ летней детской свободы. Малая Ижора от дачи — направо, на горе.Большая Ижора — налево, под горой, у самого моря. Северного, плоского, мелкого.Идешь, идешь по колено в воде, вот уже и берег едва виден, ну, вот тут можно наконец-то окунуться. В виду Кронштадта и торчащей шишечки Морского собора.Все одно — хорошо. -
Секреты обычной сосискиКакое-никакое, а лето все же есть. И дачу с огородом никто не отменял.И гостят на ней друзья, дети, внуки, дальние и близкие родственники. Готовить на большую ораву иногда некогда, иногда лень. Вот тут и приходят на помощь сосиски с сардельками. -
Прохладное летоРаньше я любил жару, а теперь мне по душе прохлада, когда не холодно и не жарко. Человеческая, слишком человеческая погода. В такую погоду правильно напомнить себе об адском холоде, о холоде ада. -
Ракоход«Так он историк музыки?» — «Да. Барокко. XVII век. Его основная тема — ракоход». — «???» — «Это такие музыкальные композиции, очень распространенные в эпоху барокко. Их можно играть с начала до конца и с конца до начала, и исполнение не будет отличаться». — «Ух ты, это вроде палиндромонов: “Чту путч!”, “Я иду с мечом, судия”, “А роза упала на лапу Азора”, “Ад зипуна, а ну…”» — «А вот этого не надо». — «Ладно. Не буду».Приятель соблазнял меня поездкой в Петрозавдск, где его брат изучал ракоходи строил дачу в окрестностях города на берегу Онежского озера. -
Милости прошу на нашу лапшуС теплом и солнцем нынче сложно. И вроде пора бы писать о салатиках из овощей,собранных на своем огороде, а хочется укутаться в плед и навернутьчего-нибудь горячего и сытного. Лапши, например. -
Вот и лето пришло…Деревья в зеленых пузырьках.
В это время особенно видно, что они дышат листьями.
И улицы делаются похожими на коридоры огромного дома, потому что люди одеты почти по-домашнему. Доброго дома, ведь, когда тепло, люди чаще улыбаются.
Почитаем в начале лета что-нибудь… Такое. -
Уроки Старой ЛадогиЕсли встать спиной к пятиметровым Рюрику с Олегом да перейти небольшую площадь — откроется узенькая Музейная улочка. Второй от угла дом, калитка. А за ней — сказка.
-
Место спасенияМы мчались, мечтая поскорее добраться до Кобоны, чтобы забрать с базы отдыха приятеля моего приятеля. За каким чертом понадобился я — не знаю.
Что-то вроде группы поддержки. Духовной. -
Обед со вкусом солнца у моряБлюда из морепродуктов уже давно стали популярными, у них появляется все больше и больше сторонников. И если раньше креветки были чуть ли не экзотикой, то теперь найдется немало людей, со знанием дела рассуждающих о вкусовых качествах мидий, каракатиц и осьминогов. Какие бы морепродукты мы ни предпочитали, все они относятся к деликатесам.
-
Запоздавшая веснаКонец апреля, а снег, гололед, по левым сторонам улиц не пройти. Странная особенность cовременного Питера: правые стороны улиц чистят, а левые — нет. Все равно как у рек: правый берег — крутой, левый — пологий. Скользишь, мерзнешь. Утешаешься бодрыми (но какими-то фальшивыми) строчками гениального поэта и бездарного дипломата: «Весне и горя мало! Умылася в снегу и лишь румяней стала наперекор врагу!» Дома — тепло, дома почитать можно.
-
VaskisavottaЛюблю, знаете ли, напоминание о том, что когда-то нас было много и мы были разными.
Не гомогенными (по-научному говоря), а гетерогенными.
Гетерогенность — вспомним одного русского реакционера, которого теперь все время не к месту поминают, — знак «цветущего многообразия жизни». Гомогенность — признак зловещего однообразия, усыхания жизни, ее опустынивания.
