Журнал Впригороде - Личное дело

Личное дело

Главный редактор журнала "Пригород", шеф-редактор "Недвижимость и Строительство Петербурга", обозреватель Эхо Москвы в Санкт-Петербурге В 1998 году стал лауреатом премии "Профессиональное признание" Российской Гильдии риэлторов. В 2001 - получил сертификат аналитика рынка недвижимости. Женат. Дети уже взрослые.

Опыт работы:

Журналистика началась с многотиражки Ижорского завода. Потом было несколько городских изданий (ныне почивших), работа для "Коммерсанта". Серьезным этапом и отличной школой стал "Деловой Петербург" (с 1993-го по 1995-ый). Дослужился до редактора отдела недвижимости, удостоился премии от "Боньер Бизнес Пресс".

С начала 1996-го - в издательстве "Недвижимость Петербурга". С 2008-го параллельно появился личный проект - журнал "Пригород"

Хобби:

байдарка
рыбалка
авторская песня

Публикации

01.08.2018

Законы фронтира

Пригород — жизнь на нейтральной полосе, между двумя устойчивыми (в теории) социумами. Кстати, в психиатрии пограничное состояние — это нечто неприятное. Не то чтобы совсем уже болезнь, но почти. Расширение сознания за пределы нормы. Причем что такое норма, тоже никто не знает, кроме конкретного дяденьки в белом халате.
А у нас вся жизнь такая! От революции до перестройки через Большой террор и пару-тройку войн, включая мировую. Теперь, стало быть, строим развитой феодализм с человеческим лицом.
Откуда взяться устойчивости представлений? Сегодня вождь, завтра враг. И страницы из учебника выдирают. Сегодня мэр, завтра — коррупционер, оказывается. Не уследишь.
Вот так, чтобы как в Чехии — здесь, мол, трактир с 1500 какого-то года — такого у нас нету. «Сей пустошью владел еще покойный дед» — тоже не про нас. Если б владел — раскулачили бы, как миленького.
Смычка города с деревней. Стирание граней между мужчиной и женщиной — «Товарищ!» Со шпалой на оранжевом плече.
Пограничье для нас органично. Как и расширение сознания разными методами, впрочем.
В Париже и Лондоне погромы начинались с предместий. Парни, что жгли машины и громили витрины, вряд ли ставили целью жить в фешенебельном центре. Скорее так, от общей неустроенности и смутного недовольства.
У нас немножко другое. Наш пригородный рынок жилья — попытка соединить преимущества противоположных укладов. Чтобы комфорт и экология в одном флаконе, и вид с балкона на озеро.
Пока не получается. То есть чтобы озеро — пожалуйста, этого добра у нас достаточно. Но работа и друзья, но любимый ресторан и (если приспичит) театр — уже надо ехать. А в пробках запас чистого воздуха из салона улетучивается моментально. И одной машины по текущей жизни как-то все время недостаточно.
Зато — независимость, и сам себе хозяин. Ни тебе перфоратора за панельной стенкой, ни пьяной молодежи под окном. Но и присмотреть, кто там в окошко лезет, тоже некому. И если крыша потекла или трубу прорвало: что зальешь кого-нибудь, опаски нет, но и чинить — тоже строго самостоятельно.
И всегда есть риск, что нарвешься на что-то, с чем не сможешь справиться. Как в старых вестернах: кто выжил — тот и прав, и рассчитывать можешь лишь на себя. Не в такой сугубой трактовке, конечно, но все-таки.
Количество радостей и неприятностей уравновешивается, как ни старайся.
В старой научной фантастике идеальный дом — которой все сам за человека делает. (У Брэдбери.) И еще перелетает с места на место. (У Шекли.) Инновационное развитие емелиной печи.
Новый пригород — промежуточное состояние. В отдалении от действующей власти, что немаловажно, потому что тошнит. В конце концов, ключевые открытия происходят на стыке наук. Искусство (не то, где писсуар в роли артефакта и голый человек в ошейнике, а исходное — где обязательно уметь рисовать и строить перспективу, или складывать слова, или хотя бы различать ноты) тоже ведь неизменно пограничье.
«Глухая полночь. Крыльями ворон меня заносит в пригород бродячий...»
Свой дом — это по всему миру, хотя и не для большинства, а дача — уже чисто русское явление. Англичане специальные исследования проводят, изучая сей феномен.
У них дом — крепость, у нас — форпост, возможность убежать хоть «на недельку, до второго» в другое измерение.
Зато и ценность городской цивилизации, и кислород крупными глотками мы ощущаем острее. Просто не успеваем привыкнуть.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Дистанция власти

Сколько было реек в ваших первых санках, с алюминиевой спинкой и скрипучими полозьями? Четыре или пять? Может, они были синие? Или разноцветные, и красная посередине?
Облачко пара над шарфом в ледяных крупинках, туманный светящийся шар фонаря…
Что толку в подзабытых деталях — снега-то нет.
Почти начало декабря, а вот нету, и все.
Новый губернатор, упреждая матюги горожан, уж и учения по уборке провел, и снегоплавильную технику велел — кровь из носу! — доставить в город не к апрелю (как собирались),
а хотя бы к марту. Подвела природа, весь пар ушел в свисток, административный заряд большой разрушительной силы пропадает вхолостую.
Природа — единственная сфера, где власть и горожане сталкиваются непосредственно. Дефицит демократии или выборы в стиле игры в «наперсток» обывателя не сильно напрягают. Вот протечка в крыше — другое дело!
За прошлую зиму человек семь из числа друзей и знакомых звонили мне по поводу протекающей крыши или падающего по частям фасада — и ни один не пожаловался на махинации с выборами.
Взаимосвязь между этими явлениями не очевидна.
То есть формирование Думы, назначение губернатора происходят где-то там, в эмпиреях.
А пресса осталась едва ли не единственным каналом коммуникации, с помощью которого до депутатского Олимпа можно докричаться. Ну, еще жива такая (порожденная перестройкой) иллюзия.
Социологи и экономисты лет 50 пытаются понять, как связаны между собой экономика и демократия. Сеймур Липсет первый сформулировал гипотезу: если в стране приличный уровень образования и нет вопиющего имущественного неравенства, то демократические институты вроде бы ведут к процветанию. (Уже не про нас. Ну да ладно.) Потом академик Полтерович обосновал зависимость: демократия дает экономический эффект там, где соблюдается закон. Всеми, а не только подданными. Иначе самый распрекрасный парламент будет лишь бантиком на довольно убогой конструкции.
Недавно «трое из ларца» — экономист Норт, политолог Вайнгаст и историк Уоллис — привели свои расчеты. У них получилось так: правило Полтеровича остается, но к нему добавлены еще два параметра. Нужно, чтобы некоммерческие организации жили дольше, чем их создатели. Плюс коллективный контроль за институтами насилия (армия, спецслужбы, полиция). И вообще: выход какой-либо страны на «открытую траекторию» развития — это исключение, а не правило. (Излагаю по статье Александра Аузана.)
Я до этого места дочитал и загрустил.
Ну никаких шансов. При археологе-ныряльщике тем более. Он сам кого хочешь уконтролирует. Но привычка думать осталась, и «Аншлаг» даже в больших дозах уже не оказывает терапевтического эффекта.
И вообще — чем лучше понимаешь, как оно все устроено, тем меньше у тебя шансов что-нибудь в этом устройстве изменить.
А вы полагаете, почему игрушка «Счастливый фермер» в Рунете собрала 10 миллионов участников? Ладно, ее закрыли — так «Любимая ферма» за несколько месяцев поднялась до трех миллионов!
Это не показатель успеха. Это уже диагноз.
Алюминиевые огурцы для рокеров были синонимом абсурда, но что 10 миллионов упоенно начнут сажать виртуальные овощи — это даже самым отвязанным не мерещилось!
Но зима придет, пусть и с опозданием, и природа всегда оказывается хитрее человека и даже начальника. И туманный шар вокруг фонаря практически неотличим от того, перед детским садом. А вольфрамовая ли в нем ниточка, галоген или светодиод… Может, даже и свечка — для Диогена это совершенно неважно.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Переживание зимы

Маршрут моих пеших путешествий немного ограничен парой костылей. То есть квартала три-четыре.
Коллеги пишут: «Страна изменилась за последние месяцы», «Россия уже никогда не будет прежней»… Ходил, смотрел — не заметил. Вроде все то же самое. На Фонтанке разноцветный мусор лежит, еще пара недель, чувствуется, — поплывет. Асфальт, спешно наляпанный в ноябре, понемногу смывается первыми дождями. В общем, «заметки натуралиста». Другие перемены неочевидны. Может, оттого, что недалеко гуляю?
И все же какой-то сдвиг восприятия имеет место. Картинка, не меняя привычных деталей, теряет в четкости. Похожее ощущение, только гораздо сильнее, доводилось пережить в 1991-м, после сообщения о путче и о том, что к Петербургу движутся какие-то войска. А по Невскому мимо Домжура брел одинокий человек с рукодельным плакатом «Поздравляю с фашизмом». Вот тогда возникла некая внутренняя пустота, предчувствие, что все меняется и больше не будет прежним, и это было довольно сильно. Сегодня — слабый отголосок.
Но есть.
Но слабый.
Может, рецепторы задубели, закаленные ежедневным потоком крови и грязи с экрана?
Вон Достоевский в детстве разок увидел, как нехороший извозчик лошадь бьет, — и всю жизнь писал про страдания. Так его проняло. Его бы на час-другой в НТВ окунуть — насколько бы интенсивность писательского труда возросла!
Действительность не то чтобы меняется, она проседает кусками, как некачественная асфальтовая заплатка над местом прорыва теплотрассы.
«Мы живем, под собою не чуя страны…»
И я, кажется, совсем перестал понимать, что такое «страна». Умные авторы журнала «Эксперт» насчитали уже то ли три России внутри одной, то ли даже больше: «патерналистская», «креативная», еще какие-то.
Вот, допустим, два человека. Один — милый правоохранитель из казанского отдела «Дальний», который воспитывает задержанного с помощью бутылки из-под шампанского в задний проход. А другой — математик Перельман. Они друг другу кто? Соотечественники? Сограждане? Или хотя бы говорят на одном языке? Вряд ли. Перельман скорее с Агафьей Лыковой из Саянской тайги мог бы о чем-то договориться.
На самолетах устанавливают прибор распознавания «свой-чужой». Важнейшая штука: если сломается — ни крылья, ни двигатели не помогут. Грохнут на подлете на всякий случай. В архаических сообществах ту же роль выполняют татуировки или узор плетения бисера. А у нас он барахлит изначально, еще когда владимирский князь призывал татар на помощь супротив рязанского.
Оттого, наверное, и «всечеловеческая» роль российской литературы — со своими договориться не получается, попробуем со всеми сразу. Так прыгун с шестом, провалив попытку, просит поднять планку еще сантиметров на пять. А вдруг?
Сладкое чувство общности вывело людей на Болотную, на площадь Сахарова. Потом вдруг оказалось, что один за честные выборы, а другой против «голубых», третий требует освободить политзаключенных. И снова не заладилось как-то.
Вот, кстати, ушлые ребята с телевидения, хоть и конкуренты, но заодно: сразу на двух национальных каналах в формате ток-шоу обсуждают самоубийство жены актера Пороховщикова.
На второй день, ее еще похоронить не успели. С воспроизведением событий: вот так она шнур наматывала, вот так — табуреточку отбрасывала… По классификатору у нас с ними общая профессия? Спасибо, не надо. Мне все же кажется, они ближе к этим упырям из отдела «Дальний».
Но как найти своих, если по условиям игры гады — всегда толпой, а приличные люди поодиночке. Или даже по «одиночкам».
Летит в весеннем небе одинокий самолетик, оставляя пушистый след. Непрерывно работает прибор, посылая во все стороны код распознавания.
А ответа нет.
Или абонент недоступен.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Пейзаж в стиле «Аллегро»

Пишу колонку в не совсем привычной локации — в аэропорту Хельсинки. Приехали к финнам на «Аллегро». Поезд как поезд — мягко, быстро, ничего особенного. Но вот пейзажи…
Обидно до соплей.
Как у них лес переходит в поле! Сразу, без опушки.
У нас иначе: сначала лес. Потом подлесок с какими-нибудь кустами и кочками. Потом кусок болота, за ним бурьян с борщевиком, из которых торчит трактор, позабытый еще в эпоху борьбы с перегибами.
У них не так. Сначала лес. Причем густой ровный сосняк вдруг разрывают три десятка крупных берез, и снова сосны. Как будто нарочно так высадили (а ведь, может быть, и нарочно…). Вдруг лес внезапно, как по нитке обрезанный, кончается, и начинается поле — неправдоподобно ровное, выглаженное, вылизанное. Будто древние боги викингов бросили вековую кровавую свару и перешли на гольф. Почти посреди, но немного в сторонке — пара елок. Чтобы глазу было на чем отдохнуть в монотонности. У японцев — сад камней, у финнов — елки. Или вдруг лужайка и коровы в нирване, аж лоснятся. Из поезда на скорости двести видно, что доятся прямо сливками, не иначе!
И что особенно досадно, климатические условия те же.
Не иначе, промахнулись мы где-то на извилистых путях к национальной идее и мировой справедливости.
Утешает лишь то, что и собратья-европейцы тоже развиваются не по навигатору. Взять хоть нынешний долговой кризис в ЕС — ну, чистой воды колхоз имени Рабиндраната Тагора
с чисто колхозными же разборками. Любой бригадир с советским стажем без всякого Лиссабонского протокола в пять минут разъяснит идеологам Евросоюза, что из грека японца не сделаешь, как ни пыхти. И даже немца. (См. также опыты Лысенко по перевоспитанию ржи в пшеницу.) И что в бригаде завсегда на пару трудяг — два забулдыги, и если трудодни поровну, то разгильдяй в плюсе, потому что он права качать натренирован. А попытка применить идеологию к конкретному хозяйству почему-то всегда на выходе дает незапланированную мерзость.
Это у них в ЕС еще Болгария с Албанией не в полном праве, а то бы им не до Греции было! И никто тут не виноват, так природа захотела: чем ближе к экватору, тем меньше шансов привить людям суровую протестантскую этику. Как его убедить, что труды угодны Небу, если он и так взыскан: воткнул — выросло?
И только мы, такие дивные и особые, умудрились «во тьме лесов и топи блат» состряпать нечто уникальное. В зоне рискованного земледелия практиковать средиземноморский пофигизим. Откуда у нас, на диком, практически, Севере, левантийская тяга
к халяве и неге (хоть и без умения получать удовольствие просто от жизни) и упорная уверенность в том, что государственная должность — это и есть моя личная кормушка?
…Попробовал сверху сравнивать, из самолетного иллюминатора. Вообще ничего общего, две разные планеты. У нас такие размытые пятна, переход от зеленого к коричневому и обратно. У них — неправдоподобная полевая геометрия: квадратик
к квадратику, прямоугольничек к прямоугольничку. И ни уголка необихоженного, как ни вглядывайся.
Тут вообще внизу Голландия пошла. Столетия упорнейшего труда — как на ладони. Немудрено, кстати, что у них в перечне интересных для туриста мероприятий — конференция травоводов. Буквально: лучшие специалисты по выращиванию марихуаны съехались обменяться опытом. Надо ж как-то расслабляться. Кстати, они в квартале красных фонарей собираются электронных шлюх завести. Собственно, тот же силикон, только с датчиками и моторчиком. Зато производительность выше
и профсоюз не достает. Это уже крайности, мне кажется?
Так вот, возвращаясь к нашим северным соседям.
Контраст саднит занозой, но обида должна быть конструктивной.
И вот я колеблюсь, как буриданов осел меж кормушек. То ли продолжить Северную войну и еще кусок у них оттяпать, уже благоустроенный. То ли отдать им ухваченное в сороковые
с извинениями — мол, у вас лучше получается, ребята, мы уж в гости как-нибудь.
Мысль: а может, стоит у них чему-то и поучиться? — приходит последней, но отметается сразу, прямо с имперского порога.
Наверное, в этом-то все и дело.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Моим читателям

Три часа ночи. Завтра номер надо упаковывать на флешку и везти в типографию, а колонки нет.
За окном горланят подвыпившие фанаты «Зенита», со звоном пиная по ночному переулку пивную банку. Причем игра — вообще послезавтра! Она им нужна, колонка? Вряд ли.
А кто они вообще, эти люди, которые тратят сумму в полгамбургера, покупают журнал, срывают хрупкую обертку?
Хочется представлять себе адресата. Но не условного, как фоторобот в ментовских сериалах, а поконкретнее. «Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазарыча…» Прямо средний класс в изображении Фонда общественного мнения.
Не дается собирательный портрет.
Попробуем пойти от противного.
Вот, к примеру, судья, который оставил девчонок из Pussy Riot (довольно противных, кстати) в СИЗО еще на полгода. Этот — точно нет. Тем более он в Москве, а дача у него в Барвихе. Усталый фермер после вечерней дойки? Ближе, но маловероятно. Юнец с белой ленточкой, не остывший еще после Болотной? Мимо. Давняя одноклассница, в перестройку уехавшая спасаться
в Новгородскую губернию, да там и осевшая? — Наш журнал туда ни при каком раскладе не доедет. Туда и автолавка-то — раз в неделю.
Свой же брат, офисный хомяк с недосыпа? Ближе, ближе, теплее…
Пожилая учительница, озабоченная пристроить уж больно обременительные шесть соток в Синявино? Возможно. Звонила как-то, с впечатлениями.
Коммивояжер от недвижимости, не пробившийся в тесной городской конкуренции?
Средний чиновник районного уровня?
Приятель из Токсово, чьи привычные с детства маршруты вдруг урезают то внезапной дорогой, то неожиданным коттеджем?
Коллега-журналист, со студенческих ногтей ушибленный справедливостью?
Пестрая лента.
Наверное, надо иначе. А кем бы я сам хотел его видеть, в идеальном варианте?
О! По порядку.
Вылезает из поношенного, но вполне достойного джипа. (Без понтов, ребята, без понтов! По нашим дорогам, да весной-осенью…)
Поскрипывает ступеньками, поднимаясь. Окна веранды (уголок витража отсвечивает красным) — нараспашку, но с сеточкой. «Умный дом» по-русски: чтобы воздух, но без комаров.
Котяра успевает притереться в сенях, коротко муркнув: хозяин пришел.
На столе — стакан ледяного кефира из погреба, сметана от Егорыча с соседней фермы, оладушки. Пиджак с кожаными заплатками по локтям летит на диван, туда же — макбук (смотрел по дороге почту). Жена хлопочет: «Может, окрошечки?»
В углу, на тумбочке, ползет по монитору виджет новостной ленты: «Очередная рокировка в правящем тандеме Акунин — Быков вызвала недоумение у западных наблюдателей. Лидер оппозиции Боярский-младший заявил каналу CNN… Председатель Европейского центробанка Махмуд аль Аджал выразил беспокойство: скупка европейских компаний российскими банками угрожает… Старейшины союза сирийских племен обратились… Гастроли Шнура в Копенгагене: давка, пятеро
в реанимации…»
Лениво отвернулся к столу; ничего нового. Из мансарды долетают какие-то почти гавайские переливы: дочка пытается приспособить романс Свиридова к терменвоксу.
Нахмурился, глянув в окно: опять соседский Komatsu примял дорожку у выезда. На столе, между плошками, — яркая обложка в целлофане — «Пригород». До ужина или после? — Вместо!

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Подмостки под дождем

«В жизни все не так, как на самом деле…» — автором этой максимы считается Станислав Ежи Лец.
Вот каждый раз, принимаясь за колонку, я сам себя уговариваю: ну не надо про политику, ни к чему поминать всуе президента или губернатора.
Да я бы и рад — а как, если лезут из каждого утюга?
И все никак не найти нужный угол зрения: чтобы все это там было (раз уж в жизни есть), и вместе с тем — чтобы не мешало.
Но тут я натолкнулся на обрывок интервью с Владимиром Путиным. Он так честно и говорит: и про амфоры знал, и что тигрица не настоящая, и что лесник в ошейнике с ГЛОНАССом теперь бегает по Хакассии, изображая барса. «Важно было привлечь внимание к проблеме!» — сказал президент.
О!
Теперь все встало на свои места. Это же не про политику и не про управление государством — это про шоу-бизнес. Тогда все правильно. И стерхи, которых самолетом везут в Узбекистан. И дивный ремейк с часами… нет, уже не патриарха, а руководителя Удмуртии Александра Волкова. Он тут сфотографировался с леопардиком на руках (с барсом — не по чину), чтобы «привлечь внимание» к ижевскому зоопарку. Ну, натурально, блогеры, уже зная, куда смотреть, засекли на шуйце руководителя Breguet Classique Grande за 120 тысяч «зеленых». На бумажном плакате часы заклеили,
а в фотосессии на сайте администрации — забыли. Это вовсе не «танцы на граблях», как некоторые могут подумать, — это ремейк. Помните, как «Ласковый май» сразу в десятке реинкарнаций выступал, одновременно в нескольких городах? Причем каждый клон был хуже первоначального варианта, который тоже не ахти.
Если рассматривать жизнедеятельность нашей элиты как разновидность шоу-бизнеса — все сходится. Становятся понятными странные телодвижения тандема, в котором участники меняются местами, как в кадрили. И очевидный идиотизм с «нулевыми промилле» — это если по жизни, то идиотизм. А чтобы «привлечь внимание» к проблеме пьяного вождения (это когда у гражданина «мигалка» не на крыше, а непосредственно в башке), как раз годится. Или стрелки переводить в режиме «зима — лето — зима».
«А что это там за шум, стрельба и дикие крики? А это как раз привлекают внимание общественности» (Жванецкий).
Тяжелая, да и небезопасная, кстати, работа. Для тех, кто в нее вкладывает душу. Курт Кобейн застрелился, Джона Леннона застрелили, про Фредди Меркьюри и Джима Моррисона вообще не говорю…
Трудно вкладывать душу, если на тебя смотрят, чтобы развлечься. Но ведь смотрят, не отрываясь, миллионы. Но — чтобы развлечься. Потому что жизнь не на сцене. Но и не за кулисами, как многие считают.
Оппозиция, кстати, горит именно на этом: противодействуя системе, она перенимает ее же логику и modus operandi. «Хуже коммунистов только антикоммунисты» (приписывают Довлатову). Невозможно быть забавнее Жириновского!
Это, кстати, не только у нас. Второразрядный актер Рональд Рейган сыграл президента ничуть не хуже, чем своих многочисленных ковбоев.
Подлинная жизнь совсем рядом, когда выходишь из ярко освещенного цирка на улицу, под ледяной ноябрьский дождь.
Это не просто: научиться отличать, где подмостки, а где реальность. Тем более что они местами перетекают друг в друга. «Весь мир — театр». Нет ни пограничных столбов, ни таможенных постов. Хотя на уровне чутья — обычно получается.
Надо бы придумать какую-то мантру…
Единственная беда — говорят, «красная кнопка» у них настоящая.
Или нет?
Но мы ведь все равно не узнаем.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Похмелье империи

Восточный гороскоп утверждает, что Змея–2013 — черная. Скучные люди из биполярного мира: если горячка — белая, то змея, стало быть, черная. Ну, мы-то знаем…
Трудное время в жизни моего народа — ночь с 31 декабря на 13 января. Особенности текущего момента продиктовали нам и тему обложки, и специальное похмельное меню в разделе «Подробности». (Хотя лечиться от похмелья сушеным бычьим пенисом — это уж слишком.)
Как Илья Муромец, 33 года своей сознательной жизни я посвятил этому увлекательному занятию — борьбе с зеленым змием. С переменным успехом. Теперь-то ясно, что я лично — вообще ни при чем! Ученые из Королевского колледжа отыскали-таки зловредный ген RASGRF–2. Он из алкоголя в человеческом организме изготавливает дофамин. А тот, в свою очередь, отвечает за всякие кайфушки. Если естественным путем — он обеспечивает мозгу позитив: удовольствие от вкусной пищи, от секса и пр. Если искусственным — можно почти того же результата добиваться водочкой. Кстати, не только у людей. Та крыска, которая померла от истощения, нажимая на рычажок, она как раз с помощью электрода в собственной башке дофамин добывала.
Плюс, конечно, расширение сознания и творческий полет к самому краю. В компании таких же любителей новых горизонтов.
В какой-то момент это удивительно совпало с глобальными процессами: перестройка, крушение империи, горячечные надежды. А начиналось-то с талонов на спиртное!
Ну и последствия, конечно. Люди — как страны: некоторые живут себе тихо, наслаждаясь собственными фьордами или банковской тайной, а других пассионарность распирает. Пока совсем не разопрет.
Классический вариант — когда пьешь уже не ради кайфа, а чтобы элементарно ожить, прекратить эту болезненную
дрожь вокруг солнечного сплетения. Потерянные ключи и документы, сорванные деловые встречи, понапрасну обиженные коллеги и сотрудники… Глубокое недоумение в глазах любимой женщины.
«Анонимные алкоголики» начинают курс со смирения и унижения, с публичного признания того, что ты болен. Еще чего! Я не болен — я как все…
Бросить-то нетрудно. Я, например, бросал четыре раза. Довольно жесткая процедура. Сначала сам перемучаешься — несколько дней в лежку, в ознобе. Потом доктор с препаратом в вену — химзащита. И — «проба»: дают лизнуть грамма два. Лизнув, начинаешь натурально умирать: остановка дыхания, в глазах темно. Гад в белом должен ввести антидот — а он не торопится. Ужас, в общем. Чтобы организм запомнил.
Но, допустим, получилось. И что? Искусственно трезвый человек ужасен. Он придирчив, раздражителен, цепляется к близким и сам себя тоже не любит. Он асоциален: а что ему делать на банкетах, фуршетах? Скажем, в Новый год? Он подозрителен для окружающих: «Точно заслан: либо к нам, либо от нас». Один знакомый руководитель на днях завязал: предприятие в шорохе! Сейчас головы полетят.
Вроде и ровно все: неприятности отступили, ключи нашлись, собака перестала по углам прятаться. Но ощущение собственной неполноценности не отпускает. Какое-то мерцающее воспоминание о былых горизонтах. Тем более что змей хитер, а организм податлив, и уж какие он только резоны не выдвигает! Он может всерьез болеть, имитировать творческую импотенцию, он заводит в полный тупик и обещает немедленно выпустить — если вот только рюмочку. Рюмашечку. И тупика никакого не будет! Он рвется запустить по новой личную фабричку дофаминов, потому что без них и впрямь тускловато, а вместо ста грамм сигать с парашютом не всякий решится.
В общем, единственный выход — целенаправленно заняться добыванием радости непосредственно из вещества жизни. Сначала, возможно, это будут грубоватые удовольствия, примитивные. Потом — радости потоньше, с оттенками. Появляются краски, возвращается музыка. Чувствую, так потихоньку можно и до благотворительности добраться. Только вот окружающие мерзости на трезвую голову становятся совсем уж непереносимы.
И теперь важно решить: это и в самом деле такая глобальная гадость или очередная ловушечка от RASGRF–2?
Потому что бывших алкоголиков не бывает.
Как и бывших империй, собственно.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Литераторские мостки

Закрылся интернет-журнал «Русская жизнь». Жаль — я уж почти привык начинать неделю с очерка Евгении Пищиковой, эссе Дмитрия Быкова, статьи Григория Ревзина.
Но учредители издания (из холдинга коммуниста Селезнева) написали скупо и веско: «в связи с недостижением плановых объемов рекламы и невыполнением финансовых показателей».
Ну, а что они хотели — чтобы под изящным материалом Аркадия Ипполитова о живописи Караваджо все баннеры были раскуплены производителями чипсов?
Талант никак не желает конвертироваться в прибыль.
В прежней жизни «РЖ» два года выходил на бумаге (издатель — справоросс Левичев) — с тем же результатом.
«Ум и знания в России заведомо убыточны», — констатировал один из авторов.
Качество текста не гарантирует доход.
А в последнее время мне все чаще кажется, что эти субстанции друг другу прямо противопоказаны.
Закрылся телеканал «Эксперт-ТВ» (кстати — не заплатив сотрудникам). Я как-то впопыхах вместе с Интернетом подключил кучу каналов — там есть угрюмые невероятные тетки, которые предрекают будущее; жирные блондинки из четырех известных букв складывают слово «вечность» по sms-кам от телезрителей… В новостях какой-то кипрский перец докладывает: мы еще два дня не будем выдавать вам ваши деньги, чтобы не допустить паники. Он сам-то понял, что сказал? И как только переводчика не стошнило. Но закрыли именно «Эксперт-ТВ».
А тут еще взбесившийся принтер поддает жару.
Депутата с гоголевской фамилией Пожигайло пробило на литературку. Мне, говорит, лично министр культуры Мединский поручил — поработать над учебником. Могу себе представить! Он, Пожигайло, ракетчик по образованию и народный трибун — по призванию. Катерина неправа, потому как утопилась, а вот Татьяна Ларина — за генералом, и сделала хорошую, извините за каламбур, партию. Щедрина и Некрасова депутат собирается поставить под особый контроль. Ну, это понятно: про градоначальников нехорошо, и с народом непонятно. «Природа, мать..! Когда б таких людей ты иногда не посылала…»
Александр Моисеевич Городницкий на днях справлял юбилей. Очень в тему: один из его фильмов на Ленинградском ТВ отправили на полку с вечной резолюцией: «Вызывает неконтролируемые ассоциации».
Что от книжек один вред и думать вообще нехорошо — уже, кажется, нам разъяснили.
Учебник истории нужен один (правильный), и литературы — тоже. Следующий шаг: одна газета (правильная). Я даже догадываюсь, как она будет называться.
Непонятно лишь, почему наш журнал до сих пор жив и вроде даже прилично себя чувствует.
Знаете, в чем секрет? Домашний уют выпадает из медийной шизофрении. Домостроение (в практическом приложении) — по определению территория здравого смысла. Ну, не будет нормальный хозяин подключать кондиционер к канализации (а ведь именно так устроен наш парламент). Не станет проверять вертикальность углов партийной линией — перекосит постройку к лешему… И прораба не наймет по критерию личной преданности.
И вот каким-то странным образом здесь же, у припечка, на хлипкой этажерочке, пригрелась и русская литература. Включая сомнительного Бунина и подозрительного Набокова.
Да и нам с вами, уважаемый читатель, места пока хватит.
Тем более — скоро весна.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Урок настоящего

Праздник и выходные — это одно и то же или все-таки не совсем?
Май — это череда праздников или долгое безделье? Или, как предположил безвестный автор в Интернете, разделение граждан по интересам: половина сажает картошку, другая — печень?
Наверное, все же такой компот, из ярко-красного с робко-зеленым, замешанный на детских воспоминаниях о демонстрации с шариками.
Ну, допустим. 4 мая 1886-го полиция расстреляла митинг рабочих на площади Хеймаркет в Чикаго. Они выступали за 8-часовой рабочий день. В 1889-м комитет II Интернационала решил по всему миру отмечать День солидарности рабочих. В Европе первые акции прошли 1 мая 1890-го. Так вот и началось.
Я, в общем, чикагским пролетариям сочувствую. И тоже с удовольствием выступил бы за 8-часовой рабочий день, а то у меня все как-то 10–12 получается. Но не уверен, что они меня поддержат.
Первомай плавно перетекает в День Победы. Но с каждым годом в нем все больше пафоса и меньше подлинности. РПЦ на роль «духовной скрепы» никак не тянет, остается черпать уверенность в прошлом? Ну, как усатый отец народов, когда приперло, вспомнил и про князя Невского, и про адмирала Ушакова. Причем нужно не то, которое было, а какое надо. Грохот телевизионных гусениц оглушает. И телеведущие с георгиевскими ленточками. Под фанфары чудом уцелевшему в многочасовых президиумах ветерану вручают ключи от персонального склепа…
В середине 80-х я работал учителем. И повинности по проведению мероприятий («уроков мужества», например), конечно, не избежал. Но у меня всегда был козырь: я мог пригласить своего отца. И он послушно приходил, прицепив ордена. Апофигеем часового фейерверка баек и случаев всегда была такая сцена: он наклонял голову и давал пятиклассникам потрогать дырку в голове. Примерно в пятачок: вместо кости — мягкая кожа. Это его полуторка налетела на мину, а его вышвырнуло на обочину, башкой об камень. Фанфары и митинги могут быть сколько угодно фальшивыми, но дырка была настоящая. Школьники это ценили.
Теперь уже мне — примерно столько же лет, сколько было ему, когда я таскал его в школу.
Что я могу предъявить новому поколению? Дырявую душу?
От отца осталось несколько тетрадок, исписанных мелким округлым почерком. Примерно треть — о войне.
«Присягу я принимал 7 ноября 41-го, наверное, в те же минуты, когда на Красной площади падал сырой снег и шел военный парад, а немцы были почти в Химках. Вскоре был выпуск, командирских ремней мы не получили, зато гимнастерка была габардиновая. И назначение в “Катюши”… Мимо нас по ночам плотными квадратами шли десантники, рослые, молодые. Жаль, что все они на наледях погибли. Мы давали залпы почти подряд, вопреки всем правилам. Два дали с минимальным интервалом с одного места — очень уж туго было десантникам. Этого нахальства немцы нам не простили. Мы попали под сосредоточенный огонь тяжелых батарей. Были разбиты пять из девяти боевых машин. И 50 покойников из 150 по штату…»
Он воевал на Ленинградском фронте.
«А накануне совершенно неожиданно меня позвал на пиво комбат-4 Боря Алексеев. Как они раздобыли или сварили пиво — загадка до сих пор. Днем к нему не проскочить. Финны держат под прицелом весь разделяющий нас участок. Я дождался сумерек, двинулся, меня засекли. Вилка. Я рванул — и в какой-то окопчик, упал прямо на одичавшую кошку. Раздался вопль, кошка сиганула прочь. Стрельбы больше не было. Дошел до пива, а его уже выпили. Понюхал. На обратном пути в меня уже из пушек не стреляли». Кажется, байками и забавными деталями он уберегался от пафоса. Потому что в нем правды ни на грош, а про воздух, в котором воздуха почти нет, а только кусочки железа, посланные тебя убить, — как про это расскажешь…
Дедушка (с папиной стороны) начинал войну на Волховском фронте. Его танки сожгли, и он командовал бригадой морской пехоты. Сидел на КП под Войбокало с последним патроном
в пистолете; немцы перекатывались через его блиндаж… Мой отец встретился со своим (моим дедом) уже в конце 1945-го, в Зонневальде.
Из его поколения — 1923 года рождения — осталось 3%.
И для меня день 9 Мая всегда был очень личным праздником, семейным. Как Новый год.
Но что-то стирается, непоправимо тускнеет. Как голоса на коричневой магнитофонной ленте.
Удержать память невозможно: каждому дню достаточно своих забот.
Может быть, веселый азарт того поколения победителей, инстинктивная неприязнь к политрукам и особистам — и есть то самое главное, что нам досталось?
Мы победили фашизм. Но кто же тогда отстреливает адвокатов и судей, правозащитников и экспертов по национализму? Недобитые диверсионные группы? И почему давний лозунг «Один лидер, одна нация» — уже не вызывает такой безусловной, на уровне рефлекса, тошноты?
Давайте уж честно. Мы победили немцев. А немцы победили фашизм, но у себя. Нам это веселое занятие еще только предстоит.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Причуды прогресса

У меня сломался телевизор. Ну, пора было, честно говоря — ему уж лет 15, наверное. Чинить я его не стал, новый покупать — тоже.
Зато теперь я знаю, для чего обзавелся планшетником, — футбол смотреть!
В умных журналах есть такая специальная рубрика, где читателям рассказывают о последних технических новинках. Если читать подряд, возникает ощущение, что что-то важное каждый раз пропущено.
Ребята из Стэнфордского университета изобрели революционный метаматериал и вплотную подобрались к созданию плаща-невидимки.
Очки со встроенным компьютером Google Glass уже в продаже — за 1500 «зеленью» и не везде, но все-таки. Можно включить камеру и передавать всем все, что видишь. Или наоборот —
вывести маршрут к нужной точке…
Электрокар Tesla Model S на треке в Палм-Бич разогнался до 180 км в час.
Трехмерные 3D-принтеры уже трудятся на благо человечества: энтузиаст под ником HaveBlue немедленно на такой машине изготовил и испытал винтовку AR–13. Стреляет…
Я, правда, думаю, что подлинный бум начнется, когда с их помощью начнут печатать кредитные карты — точь-в-точь как настоящие.
К науке, собственно, никаких вопросов: она придумывает нечто, не заботясь об этике, — просто потому что придумывается. А уж потом… Ну, прикиньте для смеха мирное использование плаща-невидимки. Или в шоу — или в военных целях.
У нас, правда все эти процессы идут как-то помедленнее, один народный академик Петрик за всех отдувается.
Стругацкие про это уже написали: отец Кабани изобретал, дон Рэба — находил применение.
И не обязательно какое-то человекоубийственное. Просто возможностей все больше, а целеполагание не слишком изменилось от палеолита.
И даже в военной области, где технический прогресс должен обеспечить господство передовых держав, — не складывается. Иначе из Афганистана уходил бы «Талибан», а не американский «ограниченный контингент».
Без особого преувеличения можно утверждать: масса технических новинок и чудо-изобретений не сделали жизнь лучше. Что, обилие эротических электронных девайсов принесло счастье в личной сфере среднему европейцу? Да ни разу. Ну, может, «Виагра». Но ее-то как раз открыли случайно, искали что-то для снижения давления.
Единственная внятно осязаемая цель многочисленных технических новинок — для них надо срочно докупать какую-то обширную периферию или свежую модель: программы, приложения, новый процессор. Пятый айфон вместо четвертого. Вот британцы смотрят в корень: изобрели 3D-принтер, который изготавливает сам себя! Пока не целиком. Но направление верное.
Чем тоньше оттенки и долговечнее краски, тем реже рождаются великие художники. Да и сама живопись как-то...
Черно-белый снимок американского мастера фотографии Эдварда Штайхена («Пруд в лунном свете») ушел на «Сотби» за 3 млн долларов. Думаете, за «цифру» через сто лет кто-нибудь столько заплатит? Да просто нереально будет найти шедевр в терабайтах мусора!
Ремесло стало общедоступным — и потеряло ценность.
Пока остается укромная ниша, не сказать чтобы сильно просторная. Делать что-то заведомо лучше других (не так важно, головой или руками). И не пищать, что за это мало платят. (Но ведь настоящие ученые именно этим и занимаются, не так ли? Я не знаю выхода из этого тупика. Может, где-то очень высоко, за пределами Эвклидовой геометрии, наука и этика смыкаются. Но пока этой точки с земли не видно.)
Технические прибамбасы сильно облегчили хомо сапиенсу повседневную жизнь. И ему, не слишком озабоченному прокормом на уровне выживания, стало все труднее уворачиваться от неприятного вопроса: а зачем, собственно? Но медицина работает, не спит: пара таблеток — и неприятные вопросы как рукой снимет. Потом, правда, придется увеличивать дозу.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Коробок (Подражание Розанову)

Осень — такое интересное время, когда нет ну просто никаких сил, чтобы додумать мысль до конца. Или дописать связный текст. Так, кусочки и наброски какие-то. «Куда бы их приспособить?» —
подумал я. А ведь есть такая литературная форма. Ее придумал Василь Василич Розанов в начале прошлого века. Он записывал мимолетные мысли и впечатления на отдельных листочках, а потом взял да и опубликовал. Так и называлось — «Опавшие листья. Короб первый». Ну вот как раз: осень, листья. И еще, помнится,
у него на первых страницах: «Мне 56 лет…» Так и мне тоже!
У Розанова мне еще понравилось, что некоторые кусочки подписаны — «за чаем». Или «на извозчике». Чаще всего — «за нумизматикой». Или даже «в уединенном домике».

***
Подруга привезла из Стамбула декоративную тарелку: турки
в красных шальварах кружатся в танце. Оказывается, это суфийское направление (крутящиеся дервиши) придумали
в Турции. Да, сказал я, религия, которая напрочь отрицает алкоголь, вынуждена применять какие-то нетривиальные средства для приведения верующих в экстаз.
(у окна)

***
В семействе чибисов — не без удода.

***
Язык поэзии век от века развивается: становится гибче, совершенствуется форма, поэты используют сложные рифмы или вовсе от них отказываются. Появляется богатый ритмический арсенал. И вот, когда инструмент подготовлен и блестит, как набор хирурга, — оказывается, что сказать-то им нечего. Куда-то утратился накал чувств, под который все это было заточено. Так получилось с английской поэзией, с французской, да и с русской тоже.
(на Вуоксе)

***
«Коттеджные поселки, — говорит кто-то из аналитиков, — растут как грибы». Я себе живо представил: вот поселки-колосовики, они вылезают в начале лета. А вот боровики, эти предпочитают опушки и выходят на рынок осенью. Еще есть пестрая россыпь разномастных «солоников» — эти только солить, заготавливать впрок, до будущего сезона.

***
Очень трудно стало придумывать абсурд. Я вот на первое апреля написал заметку — о том, что в проекты планировки теперь обязательно будут включать «элементы духовности»: на 10 тысяч населения — один православный храм, четверть мечети, кусочек дацана… Ну, и пару «красных уголков», для атеистов. Газета вышла утром, а днем позвонил знакомый архитектор: он, оказывается, прочел и жутко обеспокоился. Посмеялись. Хорошо, говорит, ты пошутил. А вдруг в Смольном прочитают?

***
Интересно: если негр обзовет негра негром — это будет нарушением правил политкорректности? С «голубыми» та же история.

***
Ели кролика в гостях у коллеги Дмитрия Губина. Губин почему-то рассуждал о постмодернизме. Сильно его занимает эта тема. Все вокруг, говорит, сплошной постмодернизм, включая салат из копченой щуки. Я решил: может, не догоняю чего? Полез
в Википедию. Там без обиняков сказано: «В отсутствие критериев верификации бодрийяровский симулякр несет эксплицидный призыв к построению новой реальности». «Что курят эти ребята?» — заинтересованно спросила подруга, имея в виду Бодрийяра и Делеза.
(в такси)

***
Регулярно хожу в аптеку. Трачу там кучу денег. А скидкой не пользуюсь. То ли стесняюсь, то ли не хочу привыкать.

***
Знакомый чиновник поделился: Игоря Холманских, которого президент в одночасье произвел из начальников цеха в уральские полпреды, в правительстве прозвали Инцитат. Так звали лошадь Калигулы, которую он назначил римским сенатором.
Вроде вменяемые люди, историю знают, с чувством юмора все в порядке. Что ж они все остальное время такую ересь несут?

***
Спрашивают иногда: а вот вам не страшно так все прямо писать? И по радио…
Ну, во-первых, не все. А во-вторых… Слово и впрямь было силой в эпоху всеобщего среднего. И при условии, что с книжками из школьной программы две трети населения худо-бедно, но были знакомы. И в тисках жесткого дефицита информации. А сейчас — пиши, что хочешь, никто не почешется.
(на улице)

***
Начальнику Следственного комитета повысили зарплату. Теперь он будет получать больше, чем президент Франции. А что — контингенты сопоставимы: 1,2 миллиона — это сотрудники, около 1 миллиона — сидят, и еще 45 миллионов экономически активных граждан пока на свободе. Причем любого из них можно «закрыть»: не налоги, так незаконное предпринимательство. Ни то ни другое — значит, «винда» нелиционзионная. Законодательство так устроено: «Кто богу не грешен, царю не виноват?» Пожарные требуют, чтобы дверь открывалась наружу, МВД — чтобы внутрь.
Во Франции, правда, 60 миллионов, но у них, говорят, кризис.

***
Осень как-то исподволь подталкивает в размышлениям об итогах и прочей лабуде. О том, что останется после. А всего-то — жить так, чтобы у женщины, которая тебя любит, никому даже в голову не пришло спросить: а за что, собственно?
(после рыбалки)

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Выбор цели

Иногда случаются события, которые вроде тебя лично и не затрагивают, но делят мир на «до» и «после».
Я честно хотел держаться в стороне от всего происходящего на Украине; ну, правда: где коттеджи из клееного бруса, а где Бородай со Стрелковым?
Но упал «боинг». Многие, наверное, почувствовали: краски изменились. Звуки стали приглушенными, как перед грозой.
Кто бы ни выстрелил, ракета прилетела из Крыма. Если бы мы туда не влезли, лайнер спокойно сел бы в Куала-Лумпуре. Часть цены, одно из следствий. Будут и другие.
Я не боец; мне что левый, что правый фронт одинаково малосимпатичны. И отнюдь не обольщаюсь насчет своего «места в истории»: тут впору не «с дубом бодаться», тут бы с ЖЭКом справиться, поликлинику победить…
Но все же отношения с действующей властью (да и с бывшими коллегами по профессии) надо как-то определить, хотя бы про себя. Иначе ведь даже про клееный брус нормально не напишешь.
Они (бывшие коллеги) как-то умеют… Утром сваял сюжет про мальчика, распятого на рекламном щите, потом пошел, выпил кофейку с приятелями. Интересно, как они умудряются? Орден Александра Невского — не жмет? Нет, наверное. Замминистра информации объявил: ну и что, что мальчика не было. Народу нужно, чтобы он был. Это и есть профессиональная патриотическая журналистика.
Я, наверное, тогда не журналист. И не патриот. Возьмите ваш билет, я не поеду.
Очень соблазнительный вариант — сделать шаг в сторону. Раз уж я не могу повлиять на происходящее, значит, меня все это не касается. В кругах продвинутой интеллигенции буддистские практики, медитации и всяческие изводы йоги просто обречены на растущую популярность. Да это уже и происходит.
Еще способ — найти виноватого. И сразу полегчает. Тут главный плюс: все новые маразмы легко ложатся в заготовленную рамку. Я за последнюю неделю такого наслушался о кознях госдепа
и «Форин оффис»! От Ленина до Ельцина включительно, транзитом через Гитлера — все «англичанка гадит». Мы тут вообще не при делах. Как заметил по этому поводу Сергей Довлатов, Сталин, конечно, преступник, но кто написал 40 миллионов доносов?
Другой вариант — честно окучивать свою скромную делянку. Делать свое дело наилучшим образом, не ссылаясь на обстоятельства. Дома ли строить, колонки писать. Это помогает примириться с собой и держать спину ровненько. Правда, у нас главный распорядитель денег — государство, а оно платит совсем за другое, так что могут возникнуть перебои со снабжением. И обломок «боинга» маячит тенью, как раз на краю старательно взрыхленной делянки…
Можно поиграть с мыслью: так всегда было. Устои жизни мало имеют общего со справедливостью. И у Шекспира «век вывихнул сустав», и у Пастернака. «Беда стране, где раб и льстец одне приближены к престолу…» «Бывали хуже времена, но не было подлей» — десяток цитат можно привести на эту тему, не отвлекаясь на Википедию, из любой эпохи, век за веком, год за годом. А человек мал, и Божьего промысла не разумеет.
Все так, но все же подлец должен получать по морде, а не премиальные раз в квартал, не так ли? Иначе жизнь теряет вкус.
И главный вопрос остается: почему все происходит так, как происходит, и какова твоя (личная) мера вины в этом?
Многие практикуют современные версии эскапизма. Благополучные люди — и я в их числе — увлеченно занимаются личным домостроением, украшением участка, выбирают фасон забора. «Мой дом — моя крепость», и подлые законы внешнего мира здесь недействительны, кроме законов физики.
Думающие граждане вообще с трудом образуют коллектив. Перельмана, доказавшего теорему Пуанкаре, уж как зазывали: и миллион коммунистам уговаривали отдать, и зарплату в 17 тысяч рублей за преподавание обещали положить… Нет, уехал думать в Швецию.
Я вас никуда не зову. Я просто вместе с вами размышляю. Невесело, но честно. Я никуда не уеду. По крайней мере, пока нет непосредственной опасности для моей семьи. Буду в меру сил заниматься тем же, что и всегда: смотреть вокруг, слушать звуки времени и записывать услышанное. Согласитесь, нелепо признавать над собой власть кучки малограмотных. (На главной странице Федерального центра тестирования — 30 орфографических ошибок.) Даже если эту кучку рьяно поддерживают десятки миллионов соотечественников — это их проблемы, не мои.
И вам тоже, уважаемый читатель, видимо, придется как-то определяться. Находить свой личный вариант, позволяющий любить справедливость и маринованные миноги одновременно.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Коробок–2 (Подражание Розанову)

***
Счастье — это когда предыдущая депрессия уже завершилась, а следующая еще не началась, сообщает Интернет.

***
Политика лезет из каждой щели, как ни увертывайся. В супермаркет ли зайдешь, в Финляндии в парке на скамеечку присядешь… Делать вид, что всего этого нет, не получается, да и как-то нечестно. «Можно не писать о войне, но надо писать войною!» (Маяковский, «Штатская шрапнель», ноябрь 1914-го).

***
Очень много патриотизма стало. На улице слесарь побил журналиста. Тот снимал одиночный пикет в поддержку Украины, а слесарь, наоборот, рвался растоптать и намотать на гусеницы. Банедеровцев под рукой не случилось, вот корреспонденту
и перепало. Но патриотизма все-таки еще недостаточно, я считаю. У меня есть нетривиальное предложение воспитательного плана. Вот можно встроить в автомобильные системы безопасности небольшое устройство. Например, так: по чужому бамперу — бац! Подушка безопасности в морду — ффух! И тишина, только стекла осыпаются. И в этот момент ласковый голос говорит: «Затокрымнаш!» Чтобы на рефлексах, на рефлексах.

***
Дом живет дольше, чем человек. Это не то чтобы несправедливо, а странно как-то. Вокруг сплошные гаджеты, меняются ежемесячно, а кирпич виртуальным не бывает. Но тем не менее… Поэтому строители, которые планируют дело короткими рывками, от прибыли до прибыли, обычно не слишком успешны.

***
Публицист Александр Архангельский придумал замечательный термин: «Эмигрень». Это когда у людей начинает болеть голова насчет того, как бы отсюда куда-нибудь… Ну, от озабоченного слесаря хотя бы. А называются такие люди — «поравалитики».

***
В общем, язык жив. Хотя и болеет. Недавно в рассылке пришел спам от какого-то учреждения: «У нас произошло грандиозное событие!» Я заинтересовался, открыл. Оказывается, к ним губернатор заехал…

***
Лорд Роберт Скидельски, профессор Уорикского университета, недавно тоже опубликовал колонку. Разбирал шансы России в противостоянии всем-всем-всем. Ну, запутался, естественно. ВВП России, пишет лорд, около $2 трлн, а население — 143 млн человек. Суммарный ВВП США и ЕС около $34 трлн, а население составляет 822 млн. Значит, что Запад может нанести России гораздо больше вреда, чем наоборот. Чушь, конечно. Прогнившим западным правительствам свое население жалко,
а нашему — ни разу. Они там думают, что «в ответ на санкции мы будем бомбить Воронеж» — это такая русская парадоксальная шутка. А это метафора. Почувствуйте разницу!

***
У меня заболела собака. Небольшой такой пес, три кило вместе с ошейником. Китайская сторожевая системы «пекинес». Не ест, скучает, дышит тяжело. Отвез в стационар — капельницы там, все дела. Утром звонят: «Забирайте своего хулигана!» Оказывается, ему кислородом подышать дали, лекарства ввели, и как только полегчало — он первым делом доктора покусал. Ну, что делать? Попросил водителя его забрать, привезти домой. Так и водителю досталось. Мне даже неловко стало — не за него, за себя. Мелкая тварь, а за свои права бьется до последнего, невзирая на разницу в весовых категориях. Говорят, со временем собаки и хозяева становятся похожими. Ну, не знаю...

***
Глава «Роснефти» Игорь Сечин выиграл суды у журнала «Форбс», у «Комсомолки» и «Ведомостей». Первые двое написали, что он самый высокооплачиваемый менеджер России. И это причинило Игорю Ивановичу большие моральные страдания. Самое интересное — диалоги в суде. «Вы написали, что наш клиент зарабатывает $50 млн в год. Это неправда», — говорит адвокат. «А сколько?» — интересуется подсудимая редакция. — «Не скажем». — «А кто тогда самый высокооплачиваемый?» — «Гостайна…» А «Ведомости» соврали, что Сечин оказывает большое влияние на российскую экономику и на решения правительства. Тоже, конечно, неправда. Не он «Роснефть» создал, не он себя туда назначил. «Твоя жизнь висит на волоске», — говорил один правоохранитель подследственному. «Согласись, — улыбнулся подследственный, — перерезать его может лишь тот, кто подвесил…»

***
Надо экспериментировать на себе. Опытным путем определять границы дозволенного. На днях какого-то активиста замели. За желто-синюю кепочку. А у меня как раз есть бейсболка, но
с коноплей. Какая будет реакция? Или вот еще: идея одиночного пикета. Выйти с плакатом: «Путин — вечен!» И?

***
Диалог из какого-то блога: «Вы знаете арабский, это здорово!» — «Да, но на нем почти ничего читать…» А на русском, если оставить за кадром классику?

***
Это грустно — ощущать свою принадлежность к меньшинству. И это здорово: сознавать, что большинство наших читателей — оттуда же.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Последний урок

Месяц прошел. А я все никак не могу привыкнуть, открывая дверь в пустую прихожую.
Ему было очень плохо; он не скулил, не жаловался — забился за кресло, в самый дальний угол, который смог найти. Слился с плинтусом.
А потом ему перестало быть плохо.
Говорят, у животных нет знания о смерти. Надеюсь, что так.
Это у человека.
А вот зачем человеку такое страшное знание, этот опыт, когда уходит близкое существо, а ты ничего не можешь?
Когда лечат от алкоголизма, это называется «проба». Тебе колют лекарство, а потом дают понюхать и немного отпить водки из мензурки. И ты начинаешь реально загибаться, потому что не вдохнуть — паралич дыхалки, туннель там, все дела. Потом тебя откачивают. Иногда — повторяют еще раз. Чтобы на рефлексе, чтобы смертный ужас связался с запахом и вкусом.
На память, значит.
И вот теперь — тоже.
О чем?
Какой важный урок до меня хотят донести таким варварским способом?
О бескорыстной любви, конечно.
Когда тебе навстречу летит, размахивая ушами и путаясь в лапах, лохматый комок счастья — не потому что пожрать, а потому что ты пришел.
И о мужестве. Каким бы страшным ни был враг, пусть хоть грозный пылесос, — облаять, загрызть и лишь потом с достоинством спрятаться за ногу хозяина.
У Яськи было сердце самурая: он с тявканьем бросался даже на огромного Франта, сторожившего базу отдыха, а тот все никак не мог разглядеть источник звука, потому что противник
не доставал ему до колена.
И вот эта этика ухода. Без никого, один на один с чем-то непонятным, но страшным, сливаясь с плинтусом, чтобы не отягощать собой окружающих, любимых и близких.
Мне подарили Яську 11 с половиной лет назад, когда я сильно разбился на лыжах. Для компании, значит.
Я тогда не особо задумывался о смерти. Мне хватало пары расхожих афоризмов, типа «Пока я жив, смерти нет для меня, когда я умру, меня для нее не будет». Или самурайской максимы «Жить надо так, как будто ты уже умер».
Да и сейчас — нельзя сказать, чтобы я был как-то специально этим озабочен. Но с каждым годом эта тема кажется все более важной. Не потому что ближе — просто важнее. А у нас она не то чтобы под запретом, просто как-то неуместна. Тем более в позитивном журнале про загородную жизнь.
А почему, собственно?
Любовь, верность, мужество — это ведь как раз все о жизни.
И еще: про дом. Один из базовых инстинктов — потребность контролировать окружающее пространство, хотя бы в пределах стен. Первая производная от него: понимать, что происходит вокруг. (Смерть страшна как раз потому, что неотвратима, непостижима и от тебя в конечном итоге вообще не зависит.)
А у нас что с контролем над собственной жизнью, что с пониманием — чем дальше, тем хуже. Растерянность — самое точное слово, позволяющее описать внутреннее состояние среднего россиянина.
Тем более что ценность отдельной жизни у нас никогда не была высокой, а теперь и вовсе сходит на нет. Безымянный «солдат номер девять» похоронен где-то под Луганском. Со свежих могил под Псковом пропали таблички с именами десантников… Вице-премьер поддержал идею объявить 3 декабря Днем неизвестного солдата. Инфляция памяти опережает падение рубля.
Буквально год назад разумной казалась идея как-то максимально дистанцироваться от государства. Теперь уже хочется отгородиться и от населения, которое это государство радостно поддерживает.
Но люди строят дома. Тянутся друг к другу, создавая собственное пространство, наполненное теплом и смыслом.
Только собаку я больше заводить не буду.
Разве что черепаху. Они, говорят, живут по триста лет.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Коробок–4 (Подражание Розанову)

***
В кинотеатре «Художественный», у кассы, барышня: «На ближайший сеанс, на “Левиафана”, есть билеты?» Кассирша: «Нет». Барышня: «Тогда на “Губку Боба”, пожалуйста».

***
23 февраля — День защитника отечества от родины. Я родился в СССР. Служил в советской армии, рядовым. Принимал присягу. У меня, стало быть, тоже праздник? Главнокомандующий сказал: «Российская армия доказала, что готова действовать мужественно». Я задумался: где бы это? Наверное, сначала в Молдавской ССР (Приднестровье), потом в Чечено-Ингушской АССР, потом в Грузинской ССР, теперь вот в Украинской ССР. То есть наша армия воюет исключительно с моей бывшей родиной.
Какое-то непраздничное настроение.

***
Зато новостная лента областного правительства неизменно поднимает тонус. Заметка про одну из волховских школ: «Химическое будущее России».
Такое впечатление, что в окружающем мире способность произносить или писать слова стремительно отдаляется от сознания. Слова или передают некие эмоции, или о чем-то таком сигнализируют. Смысл вообще ни при чем. «Православная масленица» — это как? Или лозунг для интендантской службы ВС, утвержденный лично Шойгу: «Никто лучше нас». И эти ляпы, я считаю, весьма позитивны. Потому что повышают мою отдельную капитализацию на рынке труда.

***
И тут же, в рифму: ФСБ объявила конкурс на разработку лингвистических паспортов для регионов России, а Украины и Прибалтики. Цена контракта — 14 млн рублей. Контрразведку очень интересует: как говорят русскоязычные граждане? И не все вообще, а только мужчины от 20 до 60 лет? О, какой простор для конспирологии! Не иначе, готовят диверсионные группы, а заодно — сеть партизанских ячеек, если вдруг все пойдет не совсем как планировали. Надо бы подать заявку на конкурс. Но, боюсь, не пройду по благонадежности.

***
Почему-то после Мариуполя вдруг перемкнуло: стало трудно писать про недвижимость, квадратные метры и прочее строительство. Лезут в голову всякие ненужные сведения. Например, стоимость залпа системы «Смерч», по экспертным оценкам, — около 1,7 млн долларов. А квадратный метр по программе «Жилье для российских семей» стоит 30 000 руб-
лей. Стандартная квартира — 54 кв.м. Офицер-отпускник машет рукой: «Огонь!» — Ффуххш! 34 квартиры полетели-полетели… А на том конце залпа?

***
На предгрозовом фоне мелкие радости жизни обретают пронзительную остроту. Пучок ирисов в кувшине на обеденном столе доставляет несказанную радость. Или кошка, осторожно переступающая по проволочкам сушилки. Японцы это классно умеют и чувствовать, и видеть, и передать. Потому что веками так живут: то цунами, то землетрясение. Тут, конечно, научишься рисовать бабочек и сакуру.

***
Нашего национального лидера, наверное, можно не любить. Но не восхищаться им — невозможно! Экономику страны — под откос, международное право — в корзину, пару областей братской страны — в лоскуты. И все это — чтобы приватно поговорить с пожилой и некрасивой немкой…

***
Станцию «Эхо Москвы» называли «гнездом нацпредателей» и «пятой колонной». Тут у них случился конфликт с петербургским филиалом. Наши вдруг назначили не того генерального, кого прислали из Москвы, а кого считали нужным. Упирая, как заповедал великий Алексей Венедиктов, на параграфы и пункты устава. Ну, им из Москвы и прилетело: грозят отозвать лицензию. Я коллегам говорю: «Вы теперь оппозиция в квадрате. Двадцать пятая колонна».
Когда у либералов до бизнеса доходит — коммунисты нервно курят в уголке.

***
План на будущее: когда этот мрак закончится, резко понадобятся восстанавливающие курсы. Ну, спецкурс по нормальному русскому (для взрослых) — само собой, семинар по формальной логике. Особенности критического восприятия ТВ, что такое (на самом деле) газетный репортаж, как противостоять троллингу… Основы патриотизма без православия… Я даже пока еще знаю несколько человек, которые могли бы преподавать.

***
Вот примерно так и живем: между «Левиафаном» и Губкой Бобом. Между ощущением надвигающегося апокалипсиса (вполне рукотворного, что особенно обидно) и ржачкой по поводу концентрированного абсурда повседневности. Третий путь — в скучную зону здравого смысла и профессионализма — то ли напрочь заколдован, то ли узок, как игольное ушко.
Что ж, будем трепетно сохранять немногочисленные оазисы.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Партия здравого смысла

В любом ключе — хоть в политическом, хоть в музыкальном. Оксана Дмитриева вон собирается регистрировать «Партию профессионалов». Это мимо. Порой нам промывают мозги достаточно профессионально — и что, теперь садиться с этими ребятами на одном гектаре?
Это не политика, коллеги. Всего лишь стремление избавиться, наконец, от жуткого дискомфорта. Сгущенный абсурд, подаваемый под давлением через штуцеры СМИ, оскорбляет мой разум. Ежедневно. Выключить телевизор — полумера, в силу рода занятий не могу себе позволить исключить газеты из рациона. Хотя всерьез обсуждать думские инициативы становится все труднее.
Апофигей — это, конечно, закон о «трезвых пешеходах», на днях ниспосланный нам Ириной Яровой. (За грехи, полагает журналист Иван Давыдов.) То есть примут эту бумагу, и любой полицай сможет подойти к любому гражданину и предложить ему отправиться вместе на освидетельствование. Конечно, если он (полицейский) полагает, что гражданин распивал
в публичном месте. А он ведь полагает, не так ли? Поехали! Верный симптом: зарплату в УВД повышать не будут. Государство переходит на древний принцип «кормления». Скрепы, знаете ли.
В фольклоре это все уже было: «А я думал: дали пистолет,
и крутись, как хочешь».
Из той же оперы — закон о «нежелательных организациях». Посидел на семинаре через два ряда от филлипинского правозащитника — и привет. Принимаешь участие в подрывной деятельности, до 6 лет.
Но все не так безнадежно. Абсурд сгущается, но ощутимо мельчает. Он занимает в нашем сознании ровно тот объем, который мы ему разрешаем занимать.
«Тень, знай свое место!» — заявил персонаж Шварца. Так она знает, вот что приятно. Знает!
Я вышел покурить во двор. Первый теплый день за весь май. Пушистый серый котенок вылез было к сердобольно наполненной кем-то мисочке, но краем глаза видит меня и смущается. Наполовину высунулся из дырки в цоколе — и не решается дальше. Вот этот единственный момент моей (не такой уж долгой, к сожалению) жизни мне отравит невысокий хлыщ
с неподвижным лицом и глазками, как у подмороженного
судака? Нет уж, не дождетесь.
Или, может, депутат Мизулина лучше меня знает, как поставить слова в единственно возможном порядке?
Так вот, о партии. Основные принципы понятны: дважды два, жи-ши; что Земля вокруг Солнца, а не наоборот, и кое-что из формальной логики. Закон исключенного третьего, например. Практический сопромат — обязательно. Тест на пробивание стенки лбом. Отказался — принят. Участие в партии свободное, но тайное. Пароль: «Дважды два?» Отзыв: «Четыре!» И разошлись, улыбаясь про себя.
Говорят, теперь надо подавать бумаги в Минюст, иначе не считается. Надо подать. Откажут — тоже будет забавно: «Минюст отказался регистрировать Здравый смысл. Теперь Здравый смысл не будет представлен в Думе».
Знакомый предприниматель как-то жаловался: собирались ставить завод в Карелии. Предложили местным — приличная зарплата, соцпакет и прочее. Ага, говорят. Только кроме мая и октября — у нас щука идет. Возмущался предприниматель косностью русского мужика. А это мудрость. С зарплатой всякое бывает, а рыба, соленая и вяленая, — вот она. Плюс удовольствие, практически недоступное в процессе деревообработки.
Вода щебечет под бортом. Новорожденный камыш зыбко поднялся у берега, неправдоподобно зеленый, таких цветов не бывает. И в глубине — гибкий, сильный промельк. Как рифма, которая вертится на языке, но не дается. Как намек на жизнь, которая могла бы случиться иначе. Но ведь и эта неплоха, не так ли?

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Насос для позитива

«Чего, — говорят друзья, — нагнетаешь? Пиши о хорошем —чернухи без тебя хватает!»
Ладно. Стал искать позитив.
Вот коллеги из «Новой газеты» поделились радостью: оказывается, сразу двадцать генералов ФСБ в одночасье стали миллионерами. Правда, не вчера, а в 2008 году. И там не все генералы, есть и полковники, но «двадцать генералов» — красивее. История простая, как валенок: был у ведомства детский садик в Одинцовском районе, рядом с Рублевкой. В 2005-м его закрыли, а землю (5 га) отдали муниципалам. В 2006-м назначение участка изменили — «под дачное строительство». А в 2007 образовалось садоводство, в которое и вошло все руководство ФСБ, от директора до замначальника оперативно-розыскного отдела. И, натурально, в соответствии с законом о садоводах муниципалы эту землицу им безропотно и бесплатно отдали. Но когда ж занятым людям грядки возделывать? И прямо накануне прошлого кризиса все двадцать участков были проданы бизнесмену Игорю Кесаеву. Примерно по $2,5 млн за штуку.
Нет, представляете: вчера ты обычный садовод в погонах, а на следующий день у тебя на руках две «нобелевки». Причем без этих глупостей: ночи там у телескопа, все пальцы стерты об клавиатуру или пожелтели от реактивов… Конечно, шведский король их не поздравлял, но секретной службе публичность
и не пристала. Права народная мудрость: генерал — это не звание, это счастье!
И кстати, еще о «нобелевке».
В Британии на одном из кабельных каналов вышел документальный фильм From Russia with Cash. Разразился звонкий скандал: оказывается, через покупки британской элитной недвижимости ежегодно «отмываются» миллиарды фунтов «грязных» денег. В том числе — российского происхождения. Но дело не в этом — мало ли на нас клевещут. Там есть такой эпизод: скромный экономист Оливер Харвей споткнулся о малозаметную строчку в ежегодных отчетах о британском госбюджете: «ошибки и пропуски». Сюда же относили и деньги непонятного происхождения. Каждый год ошибки были на миллиарды фунтов. И всегда в плюс, никогда в минус. Раз закономерность — значит, не ошибка? Так и оказалось. Дотошный Харвей стал копать дальше и вытянул — внимание! — четкую, математически корректную зависимость между данными нашего Центробанка о вывозе капитала и стоимостью дорогого жилья в Лондоне. Больше утекло — Белгравия подорожала. Поменьше — лондонские маклеры скучают. И это открытие тоже тянет на «нобелевку», вам не кажется?
Британцы встревожены: это не инвестиции, это наносит ущерб экономике! Эти люди не живут в купленных «под ключ» апартаментах и поместьях, в лучшем случае приезжают на месяц-два. «В отличие от постоянных жильцов, они ни товаров, ни услуг не потребляют, не создают рабочих мест, не участвуют в жизни микрорайона», — пишет автор блога на «Эхе», представляя фильм. В Найтсбридже и графстве Суррей, в Челси и Кенсингтоне множатся пустые кварталы… Цены взлетели, и для рядовых лондонцев жилье в их родном городе стало недоступным.
Теперь сложите два и два. Напрягите мозги. Ну?
Правильно!
Одинцовская история — это вам не банальная спекуляция! А секретная и успешная операция секретных органов по подрыву экономики вероятного противника.
Причитающиеся мне за это открытие премии прошу перечислить на счет детского дома

им. Ф.Э. Дзержинского.
Хорошего в жизни много, надо просто внимательно в нее всматриваться.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Гнездо абсурда (Коробок–7, подражание Розанову)

***
Гнездо ведь делается из всякой чепухи: сучков, травинок, водорослей… Обрывки веревочек и проводов, фольга и фантики тоже идут в дело. Вот и я подбираю фрагменты, складываю в какую-то конструкцию.

***
По первому каналу гонят сериал «Великая» с Юлией Снигирь в роли Екатерины. По каналу «Россия» — тоже «Екатерина», но с Марией Александровой. А в новостях некий российский банкир рассказывает агентству Reuters (в Москве рассказывает, не в Лондоне, и не под пытками, а под диктофонную запись) о дочери Путина Катерине, кто она и чем занимается. Это вот такое чисто случайное совпадение, или нас исподволь готовят к престолонаследованию по женской линии?

***
Прилетели в Шереметьево. Сели в автобус — от самолета к зданию аэропорта. Попали в пробку...

***
Вот эти ребята-девелоперы, которые придумали проект «Светлый мир. Внутри» — они же до взрыва над Синаем, до осложнений с Турцией все сочинили! Чутье, не иначе. Я бы на месте министра пропаганды дал им премию.

***
Из грузинских заметок.
Тбилиси. Выходим из театра Резо Габриадзе, рядом — стоянка такси. Садимся, называем адрес. Колоритный грузин с диким акцентом спрашивает: «Дорогу покажешь?»

***
Подруга меня все упрекает: «Опять ты про “кровавый режЫм!”» А я ведь не про режим вовсе. Мне до него дела нет, как и ему до меня, надеюсь. На наших глазах складывается новый, небывалый язык, отражающий и создающий новую, небывалую реальность. Это надо фиксировать. Собирать блестки, веточки и части конструкции.

***
На сайте «Политота» — циркуляр, разосланный руководителям подразделений МВД по Чеченской республике. «В период с 20 ноября до наступления Дня рождения пророка Мухаммада (25–27 декабря) продолжить чтение молитв (салават). Сведения о количестве прочитанных руководителями и личным составом молитв, нарастающим итогом, сообщать еженедельно, по понедельникам и четвергам, до 10.00. Итоговое количество прочитанных салават должно составлять не менее 300 000… Назначить ответственных». Подпись: министр, генерал полиции Алаханов.

***
Из грузинских заметок. Тбилиси, гостиница. Менеджер Джаба, «зам-по-всем», недоумевает: «Ну вот скажи. Приезжают ваши. Я селю, все хорошо, вечером стол: зелень, шашлык, вино... Через полчаса и два стакана он спрашивает: “За что вы нас так ненавидите?!”».

***
На заседании Изборского клуба православный эксперт Кирилл Фролов заявил: «Марс будет канонической территорией РПЦ, а сектантов мы туда не пустим». Депутат Сергей Миронов предложил запретить выездной туризм, потому что он наносит вред экономике. А депутат Евгений Федоров сообщил, что дальнобойщиков подстрекают к протестам агенты госдепа.

***
Это не бред. Уход в зону абсурда характерен для времени, когда ломаются устои. Раньше это было уделом поэтов. «Я в тебя грезитвой мечу, /Дола славный стаедей». Или: «Дыр бул щил /Убещур/Скум».
Но! Чтобы тебя заметили, надо занять позицию повыше. Например «вакансию поэта». Но в наше время голос поэта не слышен. Другое дело — депутат. Или можно прийти к Лубянке, облить дверь бензином и поджечь. И сделать красивый снимок на фоне. Я настаиваю: депутат Федоров — акционист не слабее Павленского! Правда, платят им разной монетой. Но все же: крупный план, когда бульдозерной гусеницей по персикам и помидорам, — это, прежде всего, новое слово в перфомансе. И прямая отсылка к «бульдозерной выставке» 1974 года.

***
Похерфэйс.

***
Многие, многие из моих знакомых занимают странную позицию: «Я ничего не могу изменить, поэтому не хочу знать». Да-да. Это просто баня, сейчас включат душ… Даже если не можем изменить, понимать и объяснять (хотя бы для себя) — обязаны.

***
Веточки, листики, мишура… Гнездо белоголового орлана во Флориде: три метра в диаметре, шесть — в высоту. Весит больше трех тонн.
Собственно, от гнезда тоже зависит, как и куда полетят птенцы.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

Сдвиг по фазе (Коробок–6, подражание Розанову)

***
То лета чуть ли не вплоть до сентября вообще не было, а теперь осени не дождешься. На озерах цветут не по сезону белые кувшинки, ошалелая рыба собирается нереститься второй раз, воображая себя на коралловых рифах. Грибы пошли, когда народ уже начал тревожиться: водка, судя по всему, подешевеет — а закусывать чем?! На синоптиков сетовать без толку — по сравнению с нашими экономическими чиновниками они просто зайки. Одни опять обещают холодную зиму, а другие — экономический рост.
Просто время ощутимо притормаживает. Того гляди повернет вспять. Если вдруг не убережешься, заглянешь в газеты или (тьфу-тьфу) в телевизор, так сразу заметно, что стрелки закрутились обратно. Еда по карточкам, облигации внутреннего займа, чья-то военщина чем-то бряцает… Но тебе-то не 20, а почти 60! Обидно.

***
Гоп-стоп-менеджеры.
(К вопросу об экономической политике.)

***
Игрушка для прокрастинатора: конь-неваляшка.

***
Ты шалтаем-то не болтай!
(Хорошая фраза. Не знаю, куда приспособить.)

***
Вайль и Генис много лет назад выпустили замечательную книжку «Русская кухня в изгнании». Такое преодоление ностальгии с помощью вкусовых рецепторов. Есть роскошная бизнес-идея: книжка «Еврейская кухня в изгнании». Море вариантов! Влияние эфиопских, испанских, марроканских рецептов… Специ-
фика, обусловленная российской чертой оседлости. Неужели никто еще этого не написал?

***
Если ты тонешь медленнее остальных, тебе может показаться, что ты всплываешь. Но это иллюзия.
(К вопросу об инвестиционном климате.)

***
На собственной маленькой стройплощадке (домик почти готов, но жить в нем пока не получается) — бардак и несогласие: прораб накануне сдачи вдруг уехал в деревню копать картошку, оставшиеся никак не могут договориться, кто за что отвечает; кабель от электрического котла вообще отрезали, и он висит себе на стенке, одинокий и холодный.
Сначала злился, а потом заметил, что у меня вдруг поубавилось претензий к президенту и правительству.

***
На бутылке с кока-колой — надпись: «Бытылдыр Утiшь». Ниже — перевод: «Для смелых». Не поспоришь.

***
Организаторы блог-платформы ЖЖ вдруг сообразили, что популярную реплику «Аффтар, убей сибя ап стену» Госкомнадзор может истолковать буквально, а это приведет к закрытию портала. Теперь авторам комментов пишут: «Вы опубликовали инструкцию, как совершить суицид».
Апофеоз постмодернизма!

***
Наш главный по выборам Владимир Чуров оказался не председателем ЦИК, а младшим вождем племени йоруба. (Кстати, весьма воинственного.) Он сообщил об этом в разговоре с африканскими дипломатами. Его посвятили в это высокое звание во время визита в Нигерию.
Как было сказано в одном рекламном ролике, «это многое объясняет».

***
Итальянские планетологи установили: комета Чурюмова—Герасименко возникла в результате склеивания двух других. Они столкнулись в пустоте 4,5 млрд лет назад и с тех пор болтаются вместе. Все-таки любовь — страшная сила!

***
Сотрудники редакции (особенно рекламщики) строго приказали мне написать позитивную колонку.

Я стараюсь как могу. Но получается натужно — это чувствуется, наверное, да?
Психологи говорят, если подойти к зеркалу и насильственно улыбаться, настроение понемногу улучшается. Как бы это еще попробовать в масштабах страны…

Синочкин Дмитрий Юрьевич

01.08.2018

От противного

Государство постоянно держит нас в тонусе.
Советский классик говорил, что всему лучшему в себе он обязан книгам. А я считаю, что мы должны ежедневно возносить хвалы родному государству. Вот прямо с утра, после посещения туалета, но до первой чашки кофе.
На «Снобе» попалась статья: как нас воспринимают европейцы. Ну, точнее, европейские интеллектуалы (обывателю до нас вообще дела нет). Оказывается, они считают, что русские — неплохие, в сущности, люди, которым почему-то все время не везет с властью. Год за годом. Век за веком…
Как говорится в старом анекдоте, если первый муж — по морде, второй — по морде, третий… Так, может, дело не в муже?
Есть, стало быть, в этом противоестественном альянсе народа с властью какое-то глубинное единство?
Да, у нас довольно-таки мерзкая система, о шокирующих подробностях можно распространяться долго. Зато как расцветают искусства! Вот о чем бы писал Шевчук, живя в Швейцарии? Да он там бы спился в пару месяцев от тоски и бестемья. А здесь все знают «музыканта Юру»…
И нежная акварель карельского пейзажа особенно трогает, если перед этим хотя бы полчаса неотрывно смотреть на фотопортреты членов правительства. Или на церковных иерархов. А потом — раз! — и резко перевести взгляд на черные кружева березок, прочерченные прямо по закату. Совсем другое впечатление. (См. обложку.)
Мы едва ли не последний народ в Европе, который еще не разучился читать книги. Причем хорошие книги. Потому что потребность уткнуться в осмысленный текст бывает просто неодолимой. На фоне повседневных выделений нашего законотворческого органа.
Вид очередного помпезного поместья какого-нибудь очередного министра, заботливо выложенный на всеобщее обозрение, формирует архитектурный вкус и склонность к минимализму, это как раз модно.
Осведомленность о привычках полиции порождает осторожность, развивает периферическое зрение и дает высокую стартовую скорость.
Очень важно ощущение избранности, принадлежности к отвергнутому массами меньшинству. ВЦИОМ действительно хитрит, но совсем не так, как вы думаете. Да, действительно отношение к верховной власти по опросам 90 на 10, но я вас уверяю: при этом чуть ли не каждый из этих 90 процентов держит в кармане заветную фигу и твердо про себя знает — он-то уж точно не как все! Он — из 10 процентов! Не верите — ну, поговорите с друзьями, что ли.
Кулинария: ну, что такого можно придумать там, где все есть? Откуда брать фантазии? Можно, конечно, обыкновенную луковую похлебку гордо именовать «французским луковым супом», а уху с томатами и перцем — буйабезом. Но европейская кухня неумолимо скатывается к «молекулярным» блюдам, где от первичных продуктов нет и воспоминания. А главные мастера — китайцы, у них довольно долго со жратвой были серьезные проблемы, знаете ли.
И, конечно, любовь.
Западный обыватель очумел от вседозволенности, от изобилия разноцветного доступного тела хоть в виртуальном, хоть в реальном пространстве. БДСМ по прейскуранту, секс с крокодилом
с выездом на дом… Выдумывает политкорректность и харрасмент, чтобы хоть какими-то запретами оживить дряхлые чувства.
А у нас! Едва успели позабыть, что такое вызов на местком и ро-
дители в проходной комнате, как воспряла православная церковь. И того нельзя, и этого, и вообще домострой, духовные скрепы, штопаные колготки и резиновые сапоги. Ехидный антиклерикал Невзоров напомнил: вообще-то по церковным уложениям за позицию «дама сверху» полагалось втрое более серьезное наказание, чем даже за мужеложство. О как! Привкус греховности, сладость запретного плода…
Поэтому у них брачный контракт и адвокаты, а у нас небывалая искренность пополам с мордобоем. Это уже, конечно, лишнее, но свежесть чувств имеет место быть.
То есть, когда Европа окончательно закатится, когда безнадежно утратит витальность под натиском разнообразных арабов, — тут-то мы и наладим экспорт. И погоним за рубеж не пошлую нефть, а родных чиновников, церковников и профессиональных патриотов.
Для восстановления тонуса.

Синочкин Дмитрий Юрьевич

Личное дело

Опыт работы:

Хобби:

Публикации

Последнихномеров

Последних
номеров