676
0
Елисеев Никита

Гибель среднего класса

Все. Закончил дачный сезон. Последний раз протопил печку. Запер дверь и калитку. Побродил по лесу. Рощи пусты, голы. Белки какие-то шмыгают, худые, облезлые, на крыс похожие. Тоска. Почитать, что ли, книжку про прежнюю дачную жизнь. Благо появляются.

 

Вот, например: Елена Травина, «Комарово/Келломяки. Морская сторона. Сто лет дачной жизни. Книга-путеводитель». Это пятая книга Елены Травиной про дачную жизнь на Карельском перешейке сто лет тому назад. Елена Травина — великая труженица. Восстанавливает погибшие Помпеи по осколкам, по фундаментам. И не потому только труженица, что тщательно, добросовестно и умело по архивным документам, по старым адресным справочникам узнает и нам рассказывает про прежние дачи и их владельцев (и потомков этих владельцев), но и потому, что со товарищи пытается сохранить уцелевшие, до нашего времени достоявшие красивые деревянные постройки прошлого с башенками, добивается признания их «объектами культурного значения регионального уровня».

Не всегда ей это удается. Как выясняется, иногда охранная грамота «объект культурного значения регионального значения» — не более чем филькина. Сносят. В этих местах травинского повествования читателю становится печально и… интересно. Несложный статистический подсчет демонстрирует: большая часть прежних дач была снесена не в послевоенные (советские) годы, не в лихие 90-е, а в 2011–2020 годах под нескончаемый рефрен про «сохранение памяти».

Сносят, во-первых, новые владельцы старых дач. На хрена им эта рухлядь? Они такой особнячок отгрохают, все соседи обзавидуются. Из всех новых владельцев Елена Травина называет только одну семейную пару, сохранившую и отреставрировавшую купленную старую дачу. Остальные — сносят. Ладно, что с них взять: лопахины, «грядет новый владелец». Во-вторых, значительно интереснее и печальнее. Сносят старые дачи, оказавшиеся на территории двух коттеджных поселков: Управления делами Президента и Конституционного суда РФ.

Тут уж совсем не поспоришь. Замучаешься по судам пыль глотать, размахивая бумажкой «объект культурного наследия регионального значения». Извините, а у нас объект федерального значения. Среди многих печальных историй, поведанных Еленой Травиной, есть одна — не то чтобы самая печальная, но… запоминающаяся. Стоит старая дача, целехонькая. Елена Травина нашла потомков владельцев этой дачи. Живут в Финляндии. Добилась (со товарищи) охранной грамоты. Потомки владельцев приехали полюбоваться на «объект культурного (ну и своего, вообще-то) наследия» в 2011-м. А вместо объекта — дыра. Новый объект строят: коттедж коттеджного поселка КС РФ.

Внезапная рифма есть в книге Травиной (кажется, ею незамеченная). Владелец одной из дач в Келломяках (Комарове) остался в советской России. (Таких было немало.) Жил, работал, волна красного террора его не зацепила. (Таких было мало.) В 1940 году, когда Карельский перешеек (пока ненадолго) стал советским, поехал посмотреть на бывшую свою дачу. Цела! Стоит! Нетронутая. Даже игрушки на чердаке остались с тех давних дореволюционных времен. Уважение к собственности, господа, уважение к собственности.

Впрочем, есть еще одна рифма — или диссонанс. На территории этих поселков в советское время были пионерлагеря. При этом старые дачи, как правило, сохранялись. Там мог быть спальный корпус, санчасть, библиотека, но дачи-то стояли.

От современной пропаганды (в части сохранения памяти, истории и культуры) возникает некое противоречие, звук лопнувшей струны слышится. Вы же в грудь себя бьете при словах «возрождение истории», что же вы материальные остатки этой истории — под ноль?

Главная тема книги — история дачного поселка, его зданий и владельцев. Микроистория, в которой, как в кристалле (магическом), сжата большая история. Первая часть книги — общий обзор истории дачного поселка. Насколько можно понять, одного из первых в России. Елена Травина пишет, что, скорее всего, он и название-то получил в связи со своим строительством: «келломяки» — «колокол» по-фински — колокол для рабочих: начало работы, обед, окончание работ. Вторая часть — детальный рассказ о дачах. О каждой даче, пока только в Морской части Келломяк/Комарово. Лесная часть будет описана следующей книгой.

Дачный поселок возник во второй половине XIX века. Здесь селились (с мая по октябрь) жители столицы. Отдохнуть. Кто это были? Купцы (второй гильдии, а то и вне гильдий), парикмахеры, ювелиры (отнюдь не поставщики двора ЕИВ), врачи, ветеринары, инженеры, архитекторы, офицеры, ученые, артисты, оперные певцы. Средний класс, возникший в России благодаря реформам Александра II. Не богачи. Богачи (вроде Набоковых) отдыхали в Биаррице или в собственном поместье. Не бедняки. Средний класс, свободное городское сословие. Почему они устремились именно сюда, на берег мелковатого залива? Потому что инфраструктура Великого княжества Финляндского была приспособлена для создания благоустроенного дачного житья. Потому что в Финляндии была конституция (каковая неукоснительно соблюдалась), был парламент (сейм) и никогда не было крепостного права. Полицейские были вежливы, дороги — не ухабисты, извозчики и любые другие работники — пунктуальны, и вообще все работало, как хорошо заведенные часы.

Почему так получилось? Потому что Александр I, присоединив Финляндию к Российской Империи, не стал приводить вновь приобретенный анклав к общероссийскому знаменателю. Это случилось позднее, при Александре III. Результат был оглушительный. Самая мирная и спокойная провинция России сделалась одним из очагов революции. Это в скобках. Не в скобках вот что. Травина показывает, что русификаторская политика тоже поспособствовала росту дачного поселка. Был принят закон, согласно которому землю в Великом княжестве Финляндском могли покупать не только подданные этого княжества, но и все подданные Российской империи, а равно и подданные других государств.

С подданными других государств (рассказывает далее Елена Травина) получилась закавыка. Во время Первой мировой войны вся недвижимая собственность подданных Германии, Австро-Венгрии, Болгарии была национализирована. Отнята. Причем у всех, кто не стал подданным Российской Империи до 1880 года. То есть, если гражданин Австро-Венгрии стал гражданином России в 1912 году,  — никого не волнует, землю отнять. Без компенсации. Славный прецедент, правда? Ведь если можно отнять собственность у одних, то почему нельзя отнимать ее у других (помещиков, нэпманов, богатых крестьян)?

Вот так и ведет Елена Травина читателя по истории дачного поселка. Финское время. Большинство келломякских дач заброшено. Их владельцы живут на территории другого государства — и не сказать, чтобы дружественного по отношению к Финляндии. Нет, дачи не тронуты, стекла не разбиты, игрушки с чердака не украдены. Уважение к собственности, господа, уважение к собственности. Но дачи пусты. В 1924 году финское правительство принимает решение о национализации этих дачных участков. Вот тут в повествовании интереснейшая виньетка истории. Уже хотя бы для того, чтобы увидеть эту неожиданную деталь исторического процесса, стоит прочесть книгу Елены Травиной.

В советской (нэповской) России было создано Общество по защите интересов собственников земли в Финляндии. Все логично. Земля этих собственников находится в другом государстве. Другое государство эту землю национализирует. Прекрасно, тогда пусть это государство выплатит компенсацию законным собственникам!

Дачевладельцам (скажем, из Келломяк) надо было с соответствующими справками и документами обратиться в Общество, защищающее их интересы. Общество отправит запрос в Финляндию, и финское государство обязано будет выплатить компенсацию. (Оно же уважает чужую собственность.) Елена Травина справедливо замечает, что по спискам бывших землевладельцев могли осуществлять (да и осуществляли) в тридцатые годы высылку представителей эксплуататорских классов. Замечу: наверное, этим-то и объясняется, почему за помощью в Общество обращались редко. Бывшие догадывались, чем это может обернуться. Из всех келломякских дачевладельцев рискнул написать заявление один только бывший купец (тогда нэпман) Гречишкин. И получил немалую денежную компенсацию (разумеется, некий оговоренный заранее процент от компенсации отдал Обществу).

Национализированные в Финляндии дачи или продаются новым владельцам, или достаются госучреждениям, общественным организациям.

После Второй мировой войны начинается история Комарово. Санатории, дома творчества, пансионаты, пионерские лагеря...

Каждый участок, каждая дача в Морской части тщательнейшим образом описаны. Иногда короткая, но документированная справка. Только фамилия и инициалы владельца. Предположения: может быть, это такой-то, занимающийся извозом, а может, другой — специалист по разведению аквариумных рыбок? Инициалы и фамилия совпадают. Чаще справки развернуты. Получается новелла, повествование о семье, сага — как правило, трагическая, печальная.

Вторую часть я даже конспективно спойлерить не буду. (Хотя и первую не очень-то проспойлерил: за бортом осталась сама дачная жизнь, подробно описанная Еленой Травиной: спорт, велопрогулки, пожары, добровольные пожарные дружины — русская и финская, общество по благоустройству дачной жизни, общества по организации детского отдыха, спектакли, кинематограф.) Вторую часть лучше (интереснее) прочитать самому, а не в пересказе.

Рискну сделать только два вывода. Первый — парадоксальный. Вряд ли он придется по душе Елене Травиной. Если бы революции не было, дач бы сохранилось меньше. Менялись бы владельцы, потомки перестраивали бы в соответствии со своими вкусами и запросами. Да и потомки прежних владельцев тоже перестраивали бы доставшиеся им дачи. Остались бы виллы, вроде дачи архитектора Барановского (не сохранилась), а основной массив строений изменился бы до неузнаваемости. То есть, плавное, эволюционное движение истории в чем-то более разрушительно, чем ее катастрофическое течение. Что лучше всего сохранилось со времен Древнего Рима? Руины Помпей и Геркуланума, выжженные пеплом и лавой. Вот и Келломяки/Комарово — такие же Помпеи прежней дачной жизни. Катастрофы (не дай бог, конечно), разрушая, консервируют. Кроме всего прочего, еще и потому, что люди после катастроф инстинктивно оборачиваются назад, в не умершее, а убитое прошлое. Желание увидеть все, как было тогда, до того, как все это убили, неистребимо в людях. Я имею в виду думающих, чувствующих и со-чувствующих людей.

Второй вывод не столь парадоксален, он совершенно естественен. О чем эта книга? О гибели дачного поселка Келломяки? Не только и не столько. Это книга о гибели среднего класса Российской Империи. Он только сформировался (после реформ 60-х годов) — и был срезан под корень. А ведь он-то и есть основа цивилизованного общества, где полицейские предупредительны и вежливы, дороги не ухабисты и подметены, да и вообще все работает, как хорошо заведенные часы...

 

если понравилась статья - поделитесь: