На высоком мосту через железнодорожный переезд стояли двое — молодой человек и очаровательная толстушка. Снимали окружающую окрестность. Я поднялся к ним и пошутил: «Шпионим?» Шутка не бог весть какая, но они засмеялись. Ободренный, я спросил: «Где здесь улица Архитектора Данини?» Молодой человек пожал плечами: «Не знаем, мы здесь работаем, не живем. Это в Металлострое…» — «А это что, не Металлострой?» — «Нет, промзона… Вам прямо по дороге до Т-образного перекрестка и направо. Полтора километра… Надо было на маршрутке из Петербурга ехать, а не на поезде».

У моего приятеля, бывшего математика, а теперь (давно уже) священника, прадед был архитектором — Сильвио Данини. Последним придворным архитектором. Брат его перевел на русский язык «Пиноккио» Карло Коллоди. Из этого перевода Алексей Толстой в тридцатых годах выстругал «Буратино». А Сильвио Данини много строил в Царском Селе: церкви, дачи, электростанции. Во время гражданской войны сапожничал, чтобы как-то поддержать семью. Когда приняли план ГОЭЛРО, Сильвио Данини с подачи Горького привлекли к строительству электростанций и новых промышленных городков.

Я так помнил, что строил он и Металлострой, тогда, в 1931 году, — Соцгородок. Название сменили в 1964 году. Сильвио умер в блокадном Ленинграде в 1942-м от голода. Приятель мой, Андрей, по праву гордится прадедом, книжку о нем написал. Пригласил посмотреть улицу его имени. Вот я и приехал… С запасом времени. Похожу по городку, посмотрю, сам выбреду на улицу Архитектора Данини. Я свернул направо и пошел по шоссе между покосившимися заборчиками, за которыми — запущенные сады и деревянные домики. Кое-где, впрочем, попадались и ничего себе коттеджи, но их было не много.

По шоссе время от времени проносились грузовики с немалым грохотом, после которого тишина становилась еще оглушительнее. На заборе я прочитал табличку: «Улица Третьей Пятилетки». Ирония истории. Третья Пятилетка — индустриализация, промышленные гиганты! А тут — замершая, длинная деревенская улица.

Вдали показались конструктивистские постройки брежневской поры и между ними — дом поновее. Не такой угловатый, не такой обшарпанный, даже издали было видно, что с рустовкой и облагороженно закругленный. Конструктивизм, который попытались смягчить.
На фоне многоэтажек вырисовалась церковь. Я ускорил шаги. Церковь современная, стало быть, там и современная улица. Андрей про нее говорил: «Красивая, современная улица».

На обочине дороги стояли пожилая женщина и бритый парень в очках. «Простите, — спросил я у них, — где тут улица Архитектора Данини?» Парень хмыкнул: «Не знаю. Только что из зоны вышел…» — «А церковь, — продолжал я допытываться, не обратив внимания на слова парня, — как к церкви пройти?» Парень с интересом посмотрел на меня: «Церковь в зоне. К ней не пройдешь…» Соображаю я медленно, поэтому я не понял, в какой зоне. Решил, что в промзоне, и поинтересовался: «Но если постараться, то к ней пройти можно?»
Интерес у парня возрос: «Если постараться, — отвечал он, — то можно…» — «Я постараюсь…» — весело пообещал я. Парень покачал головой: «Постарайся, если так к Богу стремишься…» Шагов через 50 я понял странную интонацию парня, поскольку прочитал надпись на КПП: «Исправительная колония №5».

Навстречу мне шла женщина. Может, у нее спросить? Спросил… «Нет, — ответила она, — я такой улицы не знаю… А что это за архитектор?» — «До войны он Металлострой строил, тогда Соцгородок…» — «До войны, — твердо сказала женщина, — здесь ничего не было. Металлострой после войны строили пленные немцы…» — «А жили они в теперешней колонии №5?» — «Нет, жили они за переездом в бараках. Где жили, там и строили…»

Как быстро исчезает память. Отутюжили бомбами и снарядами, потом приехали новые люди, появилось новое название — и нет Соцгородка, как и не было.

Миновав переезд, я вышел на улицу Полевую. Время было, можно было побродить по городку и попасть на искомую улицу. Тем паче что я сразу увидел три на редкость красивые цилиндрические башни, обвитые спиральной лестницей. Наверное, там она и есть… И я двинулся по дворам, смахивающим на луга, с палисадниками у домов, где мальвы, шиповник и прочая флора.

Весь городок зажат между улицами Полевой и Плановой. На окраинах, на берегу болотистых озер — высотки, а в центре — основательные, приземистые немецкие постройки. Кажется, что городок присел на корточки, а по бокам встали великаны. Получалось красиво. На одном из таких уютно-домовитых домиков в два этажа я прочел вывеску: «Бизнес-центр “Александр Невский”». Двинулся дальше, к Центральной улице, упирающейся в сквер с белоколонным Домом культуры и не работающим фонтаном с оскаленными львиными мордами.

Вышел к озерцу. В воде было столько корму для уток, что они не столько плавали, сколько ели. Время от времени принимали горизонтальное положение, набирали воздуху, переворачивались клювами вниз и долго держали вертикаль, от удовольствия пошевеливая лапками.

Даже до понравившихся мне трех изящных белых башен дотопал. Миновал садоводческое товарищество «Нева» за железным забором, разместившееся между новостройками, и пожалуйста — небольшой домик, а из него в небо — три трубы, издали показавшиеся мне башнями. «Это что за архитектурный шедевр?» — спросил я у проходившей мимо женщины. Она улыбнулась: «Котельная…» Торжество функциональной архитектуры.

Надо было спешить. Оставалось полчаса до встречи. Я двинулся по аллее, проложенной посередине Центральной улицы, поглядывая по сторонам, и резко притормозил. На балконе одного из домов я увидел большой портрет Ленина, но какой!

Шедший сзади мужик налетел на меня и беззлобно проворчал: «Ты бы хоть габаритки зажигал…» — «Извините», — сказал я и указал на потрет. «Ух ты, — поразился мужик, — сколько хожу, ни разу не замечал… Ильич!» В ухе у Ленина была серьга, в зубах — трубка, брови сурово сдвинуты. «Ильич — пират, — оценил прохожий. — Круто!» Мы расстались друзьями.

Я прибавил скорость, но тут уж притормозили меня. Парень с небольшой бородкой замахал руками: «Погодите, погодите, постойте немножко, кино снимают…» У отделения милиции возились киношники. «Про что кино?» — «Сериал про милиционеров, то есть про полицейских. “Бывших не бывает” называется…» — «Ага, — попытался догадаться я, — милиционер на пенсии расследует преступление бандита на пенсии?» — «Не знаю, — признался парень, — мое дело — техническое…»

Насчет архитектора Сильвио Данини пора было звонить и узнавать, где его улица. Я набрал номер: «Привет, ты уже в Металлострое?» — «Нет, я уже в Пушкине… А ты что делаешь в Металлострое?» — «Ищу улицу Архитектора Данини…» После некоторой паузы бывший математик сказал: «Нетривиальное решение топографической задачи — искать в Металлострое улицу, которая находится в Пушкине…» — «А разве до войны твой прадедушка не строил Металлострой?» — «Нет, его проектировал другой архитектор, кто — не знаю. Сильвио Данини участвовал в проектировании Подпорожья и Свирьстроя. О чем я в книге и написал. Ну ты как был путаником, так им и остался. Перепутать Пушкин со Свирьстроем и Свирьстрой с Металлостроем — сильно!»

Никита Елисеев, литератор