3602
0
Елисеев Никита

Картошка и Ганнибал

Первое упоминание о поселении Суйда появилось в летописях в 1499 году. Само имя не пойми что значит. Древность — нема. Это дерево, таинственно шелестящее листьями. История — дом. В нем живут, дружат, ссорятся, мирятся, рассказывают байки. Втащить Суйду из древности в историю старается создатель и директор дома-музея Абрама Петровича Ганнибала Андрей Бурлаков, выпускник питерского Института культуры имени Крупской.

С 1993-го по 1999-й годы музей работал на общественных началах. Потом закрылся. С 2003-го снова открыт.

Немой древний поселок дал новой России язык и речь. Потому что если политически и социологически мы продолжаем жить по лекалам, вычерченным Петром, то в литературе — прозе или поэзии — мы в Пушкине, правнуке Ганнибала, второго владельца имения Суйда, единственного в мире негра-плантатора, у которого были белые рабы. Впрочем, надо отдать должное Абраму Петровичу: к своим невольникам он относился вполне по-европейски. Никаких телесных наказаний и четкое соблюдение барщины — три дня в неделю, не больше. Часть своего имения он сдал в аренду, оговорив два этих пункта. Когда крепостные пожаловались черному барину, мол, арендатор-немец их лупит и заставляет работать на барщине пять дней, Абрам Петрович по суду прекратил аренду.

Возможно, такое отношение к крепостным объяснялось влиянием второй жены Абрама Петровича, суровой, добродетельной шведки Христины Шеберг. Первая жена Абрама Петровича Евдокия Диопер была страстной гречанкой. Оба, и Евдокия, и Абрам, немало приняли от совместной жизни и горя, и боли. Историю двух женитьб своего прадеда хотел изложить правнук в «Арапе Петра Великого», бодро писал по семейным преданиям, но когда столкнулся с подлинными документами — застопорил. Точно так же он застопорил в «Истории Петра», когда добрался до дела царевича Алексея. Каждый человек, даже гений, принадлежит времени. История первого брака Абрама Ганнибала и его (если можно так выразиться) бракоразводного процесса, как и сфабрикованное на пустом месте дело царевича Алексея, — не для литературы начала XIX века. Какие-то другие ветра в них просвистывают.

Крестник и денщик Петра Великого Абрам Петрович учился кораблевождению в Венеции, служил во французской армии в 1716–1718 годах, был контужен, вернулся в Россию. После смерти крестного поссорился со всесильным Меншиковым и был сослан в Сибирь. Когда Меншиков рухнул, не дожидаясь официального помилования, самовольно вернулся в Петербург в 1730 году. Пошел ва-банк, рискнул и выиграл.

Его не выслали. Влюбился в дочь капитана галерного флота Андрея Диопера Евдокию. Посватался. Женился. Гречанка стала изменять негру сразу. В Пярну (Пернове), куда Ганнибала отправили преподавать математику и черчение в Школе кондукторов (младших флотских чинов в царской России: мичманов, лоцманов, штурманов), сошлась с кондуктором (ударение на предпоследнем слоге) Яковом Шишковым. Она не учла африканского темперамента мужа. Была арестована, бита, пытана. Под пыткой созналась в прелюбодеянии, села в тюрьму.

Вот в этот-то момент Абрам Петрович и встретил спокойную Христину. Влюбился, сватался, женился, венчался. Это было, конечно, конфессиональным нонсенсом. Христина была протестанткой. В Суйде она построила каменную кирху для себя, пленных шведов, осевших в русской деревне, и оставшихся от шведских времен финнов. Но Абрама Петровича мало волновали конфессиональные тонкости. Его крестили в 1704 году в Вильне в католическом храме, крестным отцом был православный царь Петр, крестной матерью — протестантка, польско-саксонская королева Кристина Эбергардина.

Своим браком (при живой-то жене!) Абрам Петрович снова пошел ва-банк. Отправил в Синод материалы дела. Жена — неверна, сама созналась. Сошлите в монастырь прелюбодейку. В допетровской России неверных жен закапывали по горло в землю. Петр отказался от этого варварского обычая. Теперь неверных жен секли и отправляли в монастырь. Муж оставался свободен и мог жениться на ком хотел.

Но здесь Абрам Петрович мог проиграть. Евдокия оказалась женщиной столь же страстной и любвеобильной, сколь и умной. Она отправила в Синод свое прошение. Признание выбито под пыткой. К тому же муж второй раз женился: факт налицо. Евдокию освободили из-под стражи, взяли на поруки, перевезли в Петербург. Она жила на Васильевском, недалеко от церкви Андрея Первозванного. Здесь же на Васильевском поселился Абрам Ганнибал с Христиной и уже появившимся детьми.

Двоеженец вовсю трудился на благо Российского государства, обустраивал Кронштадт, рыл каналы, преподавал. Но разводить его с Евдокией никто не собирался. И дети его от второго брака оставались незаконнорожденными. Все козыри были на руках у гречанки Евдокии, если бы… не любовь. Она полюбила подмастерье Академии наук  Арумова. Забеременела, родила девочку, Агриппину. Девочка скоро умерла. Ее похоронили на Смоленском. Но доказательство неверности было очевидно. Били плетьми, развели с мужем, отправили в монастырь. Брак Абрама и Христины задним числом признали законным. Их дети стали русскими дворянами Ганнибалами.

В самый разгар бракоразводного процесса Абрам Петрович приобрел Суйду у фельдмаршала Апраксина, оригинала и эксцентрика. Шведские военнопленные вырыли для него в Суйде гигантский пруд. Здесь же в Суйде Апраксин оборудовал лошадиное кладбище. Умерших от старости лошадей, участвовавших вместе с ним в боевых походах, хоронил с воинскими почестями; над могилами устанавливал плиты: имя, даты рождения и смерти, бои, порой эпитафия. Кладбище это ныне исчезло, но еще в 1920-х годах остатки плит с плохо различимыми надписями торчали из земли.

В отличие от Апраксина суровый Ганнибал не был склонен к романтике. Огромный пруд, кладбище для героических скакунов — это все лишнее. Подъем сельского хозяйства в регионах! Оранжереи! В оранжереях — лимоны и апельсины. Чистый эксперимент, не имеющий прикладного значения. Картофель! Абрам Петрович Ганнибал был первым в России помещиком, принявшимся разводить картошку. (Первую картофельную грядку Петр высадил на царском огороде в Стрельне, последние картофельные бунты прогремели при Николае I в 1840-х годах.)

В 1912 году в Суйду приехала прапра… (не сосчитать) внучка Ганнибала, Анна Петровна Ганнибал, но могилу основателя рода не обнаружила. Ушла в землю, как и могилы боевых коней. На суйдинском кладбище установлена плита: здесь, мол, покоится… Но это — кенотаф, надгробие над несуществующей могилой. Может, здесь покоится, а может — в другом месте. Могилы нет. А картошка — есть. И Пушкин.

В суйдинской церкви венчались его родители: Сергей Львович Пушкин и Надежда Осиповна Ганнибал. В той же церкви крестили няню Пушкина, знаменитую Арину Родионовну. По удивительной рифме судьбы похоронили ее на том же Смоленском кладбище, где и единственную дочь первой жены Ганнибала.

Старая деревянная церковь в Суйде не сохранилась. Кирха, выстроенная Христиной Шеберг, вообще исчезла, как не было, а деревянный храм простоял до 1912 года. Митрополит Петербургский и Ладожский Вениамин (Казанский), совершавший в том году инспекционную поездку по вверенной ему епархии, с горечью констатировал: церковь покосилась, многие бревна сгнили, с алтарной части — в стене дыра. Церковь разобрали, на ее месте построили новую, каменную. На открытии в ней служил сам митрополит. В 1922 году его расстреляли. В церкви были картофелехранилище, клуб, теперь — снова церковь.

Была, были, было, был — девиз Суйды, истории, уходящей в землю. У самого знаменитого ее владельца Абрама Ганнибала с памятью были особые, сложные отношения. Как все люди, которым есть что вспомнить, он не мог не вспоминать и не хотел вспоминать. Он видел Венецию, Париж, Сибирь, Прибалтику. Он пережил Петров I, II, III, Екатерину I, Анну Иоанновну, Елизавету и умер при Екатерине II в возрасте 98 лет. Он успел увидеть мальчишку Суворова, которого привезли погостить в Суйду. Он писал мемуары — по-французски. Русский того времени был недостаточно гибок. И он избавился от воспоминаний, выплеснул память на бумагу, а перед смертью сжег свои листы. Странный был человек, арап Петра Великого, оставивший России Пушкина и картошку, крепко вцепившуюся в суйдинскую почву.

Недаром Андрей Булгаков с 2005 года мечтает создать еще один музей в Суйде. Первый в мире Музей картофеля. И то: в середине тридцатых годов великий генетик Николай Вавилов основал здесь первую в СССР селекционную картофелеводческую станцию. Выпестованный Вавиловым отнюдь не бездарный селекционер-самоучка, обладавший недюжинными менеджерскими способностями и даром саморекламы Трофим Денисович Лысенко уже вовсю разворачивал безжалостную атаку на бывшего покровителя. Так что жить Вавилову оставалось недолго. Но в Суйде успели вывести новый сорт продуктивного картофеля под двойным названием: «Синеглазка-Ганнибал». Синеглазый негр — оксюморон как раз для нашей фантастической страны.

Исчезнувший в ее почве прадед великого поэта пророс белыми цветками национального продукта, к которому он (в числе прочих, от Петра до Николая) нашу нацию приохотил.

если понравилась статья - поделитесь:

июль 2011