1518
0
Дмитрий Синочкин

Начальник ГУ «Леноблинвентаризация» Ирина Черных: «Если примут закон о кадастре — это будет катастрофа»

ВСЕ, ЧТО ПОСТРОЕНО, — должно быть описано, зафиксировано и поставлено на учет. Неучтенный дом как бы и не существует. То есть он есть, в нем можно жить и даже принимать друзей…
Но ни продать, ни подарить, ни обменять — не получится. Да еще и налоговая рано или поздно заинтересуется: как это так, дом есть — а налогов нету? И властям, чтобы грамотно управлять вверенным регионом, хорошо бы в точности знать, сколько домовладений с удобствами во дворе, а сколько — с джакузи в цоколе...

– Что сегодня представляет собой служба Леноблинвентаризации?

– Это государственное учреждение. Его учредителем в 1995 году стало правительство ЛО. В настоящее время эти функции осуществляет Леноблкомимущество. Во всех районах области у нас есть филиалы. Сейчас их 24. За последний год мы дополнительно открыли три отделения.

– Появилась дополнительная нагрузка? Возникла необходимость?

– Речь идет о Гатчинском и Выборгском районах — самых больших в области, не считая Всеволожского. До прошлого года население каждого из них обслуживали один филиал в Гатчине и один в Выборге. Сегодня открыты отделения в поселках Сиверский и Вырица. В результате уменьшились очереди в гатчинском филиале. Очереди бывают, но как-то наплывами, нельзя сказать, что они постоянные. Очереди — это проблема большинства наших филиалов. Наиболее напряженные дни — вторник и четверг. Потому что несколько смежных организаций: Кадастровая палата, управление Роснедвижимости, некоторые другие структуры, необходимые при оформлении своих прав на недвижимость, — принимают именно в эти дни. И жители отдаленных поселков стараются за одну поездку посетить максимум организаций.

– В каких районах самая большая нагрузка?

– В тех, которые и по площади больше, и по количеству жителей, и где самый активный рынок недвижимости — во Всеволожском, Гатчинском и Выборгском. Во Всеволожском районе, кстати, у нас изначально работают три филиала: в Сертолово, Токсово и во Всеволожске.

– Справляются?

– Справляются, хотя есть определенные сложности. Например, в Токсовском БТИ очень маленькие помещения, тесно.

Функции БТИ — это прежде всего обслуживание населения, инвентаризация объектов недвижимости. Мы работаем исключительно на основании заявлений.
Наши сотрудники обладают уникальными навыками и знаниями, которые можно передать только от одного работника другому: таких специалистов у нас не готовят. Сотрудник выезжает на объект, по которому поступила заявка, производит все замеры. По результатам замеров составляются черновые записи: состав, состояние основных конструктивных элементов объекта капитального строительства, его характеристики, внешние и внутренние размеры, признаки физического износа. Потом сотрудник с помощью специальной программы вычерчивает поэтажные планы объекта и схему участка. Затем, также с помощью специально разработанной программы, вносит информацию в базу данных. В результате формируется технический паспорт, в котором все эти сведения содержатся.
Наша служба, описывая объект и ставя его на учет, тем самым оформляет его существование. Следующий шаг — регистрация.

– Что изменилось после «дачной амнистии»?

– Мы ожидали, что с введением этого закона в действие у нас резко сократится объем работы, будет приходить меньше заявителей, но пока мы этого не почувствовали.
Напомню, что по этому закону собственники садовых домиков и дач могут самостоятельно оформить декларацию на садовые дома и на ее основании регистрировать свои права на эти объекты недвижимости.

Если гражданин построил дом для индивидуального проживания, он может не проходить процедуру ввода его в эксплуатацию. А она и долгая, и дорогостоящая. Сегодня домовладельцу достаточно иметь документ о том, что участок ему предоставлен именно для ИЖС. С этой бумагой он придет к нам, и мы ему изготовим техпаспорт другого образца. Форма техпаспорта утверждена приказом Минэкономравития РФ. Мы в обязательном порядке должны внести в этот техпаспорт реквизиты правоустанавливающего документа на землю, личные данные владельца, поскольку никаких других документов регистрационным службам он уже не обязан предоставлять. Но без ввода в эксплуатацию теперь можно обойтись.

– Если земля получена под ИЖС, а на ней строят многоквартирный дом и продают по схеме долевого участия — это нарушение или нет?

– Технический паспорт, который предусмотрен для индивидуального строительства, мы такому застройщику не выдадим. Но если заказчик будет настаивать, ему выдадут паспорт другой формы — на многоквартирный дом… Он отличается от паспорта на индивидуальный жилой дом.
В моей практике таких случаев не было. Был похожий пример, когда вместо жилого дома был построен магазин. Гражданин настаивал на том, что ему должны (по «дачной амнистии») выдать технический паспорт. Ему отказали.

– Дума рассматривает законопроект, который многое существенно меняет в системе учета земли и недвижимости, а также затрагивает инвентаризацию. Ваше учреждение готово к этому?

– Пока рассмотрение закона о кадастре в очередной раз отложено.
Если он будет принят, на мой взгляд, это будет катастрофа. Катастрофа, прежде всего, для тех государственных и муниципальных структур, которые пользуются нашей информацией. Руководители Роснедвижимости считают, что в кадастре должен содержаться минимум информации об объектах. И этот минимум определяется сведениями, которые необходимы для регистрации права: площадь объекта, его статус (квартира, дом) и адрес. Но кроме регистрации права есть и другие потребности в информации, которую мы получаем. Мы передаем данные в органы статистики — в тех формах, которые утверждены на федеральном уровне. Мы им готовим отчеты и о том, из каких материалов изготовлены стены, в каком году построены дома, оборудованы ли они канализацией, есть ли в них горячая вода… Если будет реализована позиция, которая сегодня декларируется в Роснедвижимости, эту информацию просто неоткуда будет взять. Эти сведения пока выявляются в процессе инвентаризации. При этом все происходит по заявлению гражданина.

– Вы все же надеетесь, что радикальной реформы не будет?

– Я не пророк, и в нашем государстве может быть все что угодно. Печально, если через несколько лет мы начнем выяснять, зачем же все разрушили, и будем возвращаться назад. Это уже было неоднократно. А потом выяснялось, что нужно было совершенствовать существующие системы, а не разрушать до основания.

– Административные реформы приведут к изменению тарифов?

– Я не уверена, что все будет дешевле. Предполагается, что инвентаризацией станут заниматься коммерческие структуры, появится новая специальность — кадастровый инженер, который в процессе описания объекта недвижимости будет определять, в том числе, его координаты. Сегодня кадастровый план участка стоит 10 000 – 13 000 рублей. Для определения координат нужны дорогостоящие приборы, специальные программы, квалифицированные специалисты с высшим образованием.

Еще не везде решены проблемы с адресной системой, но зато мы уже будем координаты определять…

– Бывают ли ситуации, когда инвентаризационная стоимость очевидно несправедлива для налогообложения?

– Такие примеры есть. Очень большая разница в стоимости объектов между районами области, в которых рынок недвижимости развит, и отдаленными. В районах, приближенных к городу, рыночная стоимость старых жилых домов в разы больше цены таких же домов в отдаленных районах области. А их инвентаризационная стоимость почти одинакова.

– На какие хитрости граждане идут, чтобы снизить налог?

– Это, как правило, касается новых, дорогих домов и коттеджей. Размер налога в законе РФ установлен в зависимости от инвентаризационной стоимости. До 300 000 руб. — 0,1%, от 300 000 до 500 000 руб. — от 0,1 до 0,3%, свыше 500 000 руб. — от 0,3 до 2,0%.0 Когда стоимость объекта из одного ценового диапазона переходит в другой, то сумма налога существенно увеличивается. Если домовладение стоит более 500 000 рублей, то налог максимальный. И граждане, чтобы уменьшить его, оформляют недвижимость в долевую собственность.

В этом случае инвентаризационная стоимость делится на количество собственников, а у каждого совладельца получается доля, например по 250 000. Каждая доля облагается меньшим налогом, и соответственно уменьшается суммарный налог на это же домовладение.

Наши сотрудники — люди опытные, я надеюсь, что они не идут на уговоры заказчика.

У нас есть квалифицированные оценщики, это один из видов нашей деятельности. И наша база — одна из самых полных, потому что основными заказчиками у нас являются органы местного самоуправления. Наши оценщики работают в строгом соответствии с федеральным законом об оценочной деятельности.

– Если новый порядок вступит в силу и на рынок будут допущены коммерческие структуры, ожидаете ли вы жесткой конкуренции?

– Если сохранится необходимость в предоставлении того объема информации, который мы сегодня получаем, вряд ли кто-то сможет нам составить конкуренцию. Потому что специалистов готовых нет. Зато есть заблуждение, будто эта деятельность может приносить громадные доходы. Наши услуги домовладельцам нужны только единожды. Объемы работ определяются тем, сколько построено. Либо граждане давно владели объектами, но не считали нужным оформлять их.

– А у вас есть загородный дом?

– Я вам по секрету скажу: у меня даже квартиры нет, я на съемной живу.

Я себя неуютно чувствую в больших пространствах. Дом в два этажа… Как в детективах показывают: они сидят на первом и даже не ведают, что у них там на втором этаже произошло.

Я предпочитаю зимние виды отдыха, катаюсь на горных лыжах. Зимой — в Коробицыно, в Золотой долине или на Красном озере. Иногда прямо после работы — в Охта-парк. На Игору поехали на следующий день после официального открытия. Пока искали, где припарковаться, кататься там расхотелось совершенно, и мы поехали в Коробицыно. Я катаюсь с друзьями, они меня и поставили на лыжи. У меня день рождения зимой, они мне в качестве подарка преподнесли лыжи и два часа с инструктором… Это был подарок!..

Беседовал Дмитрий СИНОЧКИН

если понравилась статья - поделитесь: