- Ваши на стадии запуска проекты нередко считают рискованными. А по завершении – успешными. Это обязательно – рисковать?

- Практически всегда. Только нетривиальные проекты в итоге оказываются успешными, а это, как правило - риск. Когда я начинал проект Patrikki Club, кроме меня самого и моей супруги в него мало кто верил.

- А какую роль она играет в реализации ваших замыслов?

- Она очень существенно помогала в организации проекта, в формировании концепции и идеологии поселка. И что не менее важно – в проверке новых идей на уровне здравого смысла.

- Оригинальные проекты бывают успешными, но плохо поддаются тиражированию. В Liikola Club вы используете те же принципы и приемы, что и в Patrikki Club?

- Комплекс Liikola, конечно, будет отличаться. Что-то мы берем из имеющегося опыта – например, архитектуру. Хотя и она будет доработана. Одни вещи будут повторены, другие – видоизменены, от некоторых мы откажемся

- В первом проекте между участками нет заборов. Не будет и в следующем?

- Не будет. Это принцип, исключительно важная часть, в том числе – важная и для успеха проекта. На самом деле заборы разобщают людей. Их отсутствие – объединяет. Жители наших поселков - это люди, по социальному статусу, по уровню доходов и направлению интересов достаточно близкие. Отсутствие заборов создает новые, причем достаточно неожиданные круги общения. Новые коммуникации, которых сейчас так не хватает. Люди зашорены, обособлены…

- Принято считать, что стремление обзавестись собственным домом как раз и отражает тягу к уединению и обособленности. «Мой дом – моя крепость»; про квартиру так не говорят… Люди, которые хотят жить общими интересами, предпочитают коммунальную квартиру. Или общежитие… Нет ли противоречия между идеей собственного дома – и формированием общих интересов?

- Отсутствие забора вовсе не означает отсутствия приватного пространства. На самом деле все понимают: вот здесь – моя территория, а там – уже территория соседа. И никто на чужую территорию без взаимного согласия не зайдет. Сосед – такой же, как ты, вы уважаете друг друга и не станете без особой причины друг друга доставать.

- Что же, и собак на территории поселка не будет? Совсем?

- Крупных – не будет. Собаки, которые могут создавать определенную угрозу или дискомфорт – да, без них придется обойтись. Особенно это касается бойцовых пород.

- Это ведь ограничивает круг ваших потенциальных покупателей?

- Да, возможно. При этом я ведь не могу прямо запретить владельцам дома и участка иметь собаку бойцовой породы. Конечно, при покупке мы подписываем коллективное соглашение, покупатель принимает на себя определенные обязательства… Но дело даже не в регламенте: в поселке должны действовать некие общепринятые нормы, чтобы человеку было неудобно пойти против всех. Ему самому будет крайне неуютно, дискомфортно. Каждый понимает: вот здесь этого делать нельзя. Это не принято. Иначе, если он будет вести себя как попало (хочу – гуляю с собакой, хочу – с крокодилом), он сам будет чувствовать себя белой вороной.

- Мир, который вы рисуете, вполне идеальный. Но можно ли утверждать, что этим требованиям соответствует бОльшая часть состоятельных людей, способных и готовых купить дом в вашем поселке? Вы сужаете свою долю рынка сознательно – это ведь тоже риск?

- Мой опыт общения с покупателями, которым по карману покупать дорогие дома, показывает: как правило, это владельцы компаний. Даже не топ-менеджеры, а собственники бизнеса. Все наоборот: люди устали от того, что происходит вокруг, от неопределенности и вседозволенности, и с радостью приветствуют разумные социальные ограничения. Простой же принцип: не делай соседу того, чего бы ты не хотел с его стороны. И все!  Он главенствует в этой идеологии.

И сама концепция, и даже архитектура поселка как-то отсеивают людей, не готовых следовать этому принципу. Они даже до отдела продаж не доходят. Людям брутальным, потенциально агрессивным наши дома обычно не нравятся. Так что мы и не пересекаемся.

Люди такого типа, кстати, как раз любят прятаться за заборами. Я уж не знаю, с чем это связано – но обычно это так.

- То есть успех или неуспех ваших следующих проектов можно рассматривать как определенный индикатор, как градусник, показывающий нравственную (ну ладно – поведенческую) температуру в обществе? Либо таких людей становится больше, либо меньше.

- Да, и это хорошо видно по динамике продаж, если брать не только Patrikki Club, а вообще фахверковые дома. Когда ситуация в обществе улучшается – мы сталкиваемся с ростом интереса к нашим проектам. Как только начинаются катаклизмы или передряги – интерес падает. У нас покупают оптимисты, которые видят себя в завтрашнем дне.

- И что сейчас на вашем «градуснике»?

- Около ноля.

- Первые продажи в Liikola Club уже состоялись?

- Да, подписаны первые сделки. Один дом категории А, два – в группе Б, и еще два – забронированы, идут переговоры.

- Это хороший показатель для первых месяцев, при отсутствии массированной рекламы… Но вернемся к теме с которой начали: а вы сами по жизни склонны к риску? К экстремальным видам спорта и так далее?

- Пожалуй, да. Я готов рисковать, но осторожно. Впрочем, это вряд ли распространяется на хобби – мне очень интересно то, чем я занимаюсь в бизнесе. Этот новое направление новая для загородного рынка технология. И каждый шаг – в неизвестность, каждое решение принимается в условиях высокой неопределенности. Не на что опереться, не с чем сравнить.

- В чем же такая уж принципиальная новизна? Фахверку ведь не одна сотня лет…

- Это действительно так. Но фахверковые строительные технологии традиционно применялись в странах с более умеренным климатом. Наш опыт возведения таких домов на 60-й параллели показал: если смотреть на дом как на объект, который будет эксплуатироваться в этих условиях в течение многих десятков лет, необходимо очень многое переделывать и адаптировать. Нельзя механически перенести к нам классический немецкий фахверковый дом и нормально его эксплуатировать.

- А как покупатели воспринимают излюбленные вами объемы остекления? Ведь все прозрачно: из ванной виден соседний дом, и наоборот…

- При большом желании, конечно, можно разглядеть. Но стеклянную стену можно прикрыть шторой. А вот глухую уже не откроешь. Это ведь совсем для другого: чтобы, лежа в ванной, наблюдать за природой, любоваться озером.

- Кажется, в Голландии не принято занавешивать окна…

- Да, есть такая особенность: занавески показывают, что человеку есть что скрывать, а жизнь должна быть прозрачной… Говорят, это повелось от лютеранской церкви.

Нам, во-первых, до этого далеко. Во-вторых, современные решения позволяют регулировать проницаемость жизни по настроению: захотел – открыл жалюзи, расхотел – закрыл.

- Существование в социальных сетях и количество информации о каждом нашем шаге, которую собирают поисковики, и без того сделали жизнь современного человека слишком прозрачной, разве нет?

- Наверное, так. Но та прозрачность, которую мы исповедуем – она вообще о другом. Она относится не к коммуникации «человек-человек», а к связи «человек-природа». Человек открывается природе, а природа – ему.

Именно поэтому мы строим свои дома и поселки только в очень красивых местах. Лес, озеро, тишина, уединенность… Эти вещи для современного человека, привыкшего к суете и бетону, приобретают особую ценность. «Забудь про все, будь на природе» - вот наш девиз. К сожалению, наш климат долгому общению с природой не всегда способствует. Тогда: «Будь дома, как на природе» - для этого и панорамные окна, и архитектура свободных объемов.

- Может, тогда стоило бы участки попросторнее сделать?

- Хотелось бы… Но для того, чтобы создать определенную инфраструктуру – а мы всегда к ней очень трепетно относимся – нужны определенные затраты. Для обеспечения безопасности, для организации проведения отдыха в выходные и так далее. Если делать все это для совсем узкого круга людей – получатся очень высоки издержки на ее содержание.

Рельеф поселка, архитектурные и ландшафтные решения, которые мы применяем, позволяют хотя бы зрительно увеличить объем окружающего дом пространства.

- Такие решения и условия доступны очень ограниченной группе лиц, и это создает ощущение некоторой социальной несправедливости. Вы не планируете сместиться в более приемлемую ценовую категорию, в массовый сегмент?

- Мы работаем в этом направлении, в том числе – думаем над удешевлением нашей достаточно дорогой технологии. Но здесь ключевая роль все-таки принадлежит государству. Если оно возьмет на себя хотя бы значимую часть инфраструктурных вопросов (дороги, сети), если эти проблемы будут решаться централизованно, например, компаниями по развитию территорий – тогда возможно сделать загородное домовладение более доступным. Пока приходится тратить очень серьезные средства на современную инфраструктуру. Участок надо обеспечить электроэнергией, водой, газом, подвести к нему дороги. Именно эти затраты главным образом и формируют стоимость земли. Вторая часть затрат – это местоположение. Есть места, которые стоят дороже или дешевле – даже вне зависимости от наличия или отсутствия сетей.

- Хорошие места и красивые ландшафты давно поделены и приобретены в собственность. Нахимовское озеро, которое вы выбрали для второго проекта - это как раз очень популярное место. Поэтому достаточно конфликтное. Протесты «зеленых», публикации о наличии поблизости «прокурорских дач»… Это создает дополнительные риски для проекта?

- Мы стараемся все делать в полном соответствии с законодательством, получаем все необходимые решения и согласования. Что касается береговой линии – да, есть случаи самовольного строительства, перекрытия доступа. По-всякому бывает, проблема существует. Но не в нашем случае. Мы работаем в рамках существующих норм и возможностей.

- Как ваша концепция коммуникации человека и природы (она предполагает некоторую уединенность и обособленность) сочетается с практикой свободного туризма, с доступностью берега и водных маршрутов для всех желающих?

- У нас есть закрытая территория, она в собственности и она неприкосновенна. Все, что рядом – открыто для посещения. И береговая линия не будет закрыта – она будет доступна для туристов и рыболовов.

- Как поживает затея с фермерским хозяйством?

- Развивается. Уже понятно, что рядом с поселком уместно хозяйство по выращиванию овощей, тепличных и в открытом грунте. По поводу живности: пока будет минимум, это отдельная и довольно серьезная задача. Под эту историю мы отводим полтора гектара.

- Хозяйство рассчитано на самоокупаемость?

- Поначалу – нет. В первый период, по крайней мере, я как инвестор проекта буду его содержать.

- Как будет управляться поселок? Кто решает общие вопросы7 Кому будут принадлежать сети?

- Сети будут принадлежать некоммерческому партнерству, в которое войдут все домовладельцы, все участники проекта. Вопросы управления будет решать специальная компания – та же, которая сейчас управляет Патриками. В дальнейшем, если захотят, ее смогут заменить.

- Среди первых покупателей много ли знакомых, друзей и друзей знакомых?

- Примерно половину клиентов обеспечивает «сарафанное радио». Остальные приходят благодаря рекламе, распространению информации в интернете и так далее.