Неслыханная простота

Всего два дня шел этот фильм в кинотеатре «Аврора». «Франкофония» Александра Сокурова про Лувр во время немецкой оккупации Парижа. Игровой и документальный фильм. Очень простой, едва ли не наивный. И очень сложный. Сокуров на наших глазах делает фильм. Он разговаривает с экрана: и с нами, и со своими героями. Не стесняется ближе к концу спросить усталым, глуховатым голосом: «Я вам не надоел? Потерпите, недолго осталось…» В этот момент сидевший рядом со мной человек фыркнул: «Как дед на завалинке». Сперва я оскорбился за Сокурова, а потом понял: в этом пренебрежительно брошенном a propos была истина. Да, много поживший человек отвергает все условности искусства и просто разговаривает с нами о том, что его мучает, что (по его мнению) мучает всех порядочных, думающих людей. «Неслыханная простота» - так называл это Пастернак. Я почти сразу вспомнил Ромма и его «Обыкновенный фашизм». Не только потому, что голос Сокурова похож на голос Михаила Ромма в его предпоследнем фильме (усталый, иногда ироничный, чаще печальный голос много жившего и много думающего человека), а и потому, что «Франкофония» тоже… о фашизме. С неожиданной, правда, стороны — тех, кто, сам того не желая, оказался под фашистами. Въехали к ним на танках. И что делать? Всем как один — в сопротивление, в макизары? Оборонять Париж до последнего камня и предпоследнего человека — или объявить столицу Франции открытым городом и сохранить ее? Что делать ветерану Первой мировой, больному туберкулезом Жаку Жожару, директору Лувра? Эвакуироваться? Эмигрировать? Лувр взорвать к чертовой матери – не доставайся ты никому… Хотели тотальную войну – получите. Или… Да, сотрудничать с оккупантами, да, сберечь произведения искусства. Потому как что от нас останется? Искусство… Да, вежливо беседовать с более чем вежливым оккупантом графом Меттернихом, может, в его дремучей нацистско-аристократической душе шевельнется что-то человеческое? Может, он не только не позволит Герингу вывезти из Лувра понравившиеся картины, а и арестованного сотрудника музея из гестапо выцарапает? Вопрос, на который нет ответа. Каждый выбирает для себя. Человек и народ.

Франкофония. Франция-Германия, 2015.  Режиссер Александр Сокуров.

Забывчивость

Другой фильм. Про другое. Про нашу забывчивость. Была такая экспедиция в 1911-1915 годах. Руководили ею два капитана, Борис Вилькицкий и Николай фон Транзе. Они первыми в России прошли Северным морским путем. Они совершили последнее великое географическое открытие, открыли архипелаг Северная Земля. И они забыты. Все помнят экспедиции Русанова и Седова, которые вообще-то поставленных целей не достигли. (Экспедиция Русанова просто исчезла, а от экспедиции Седова осталось четыре человека.) Но их-то помнят, а экспедиция Вилькицкого и Транзе забыта. Не на той стороне оказались Транзе и Вилькицкий в 1918-1920 годах. Потом эмигрировали. Почти все, кроме одного участника экспедиции, Николая Евгенова, который стал видным советским полярным исследователем. Да еще имели неосторожность в 1913-м назвать открытый архипелаг Землей императора Николая II. До 1926 года на советских картах печаталось стыдливое название: Земля Николая. Потом появилось название Северная земля. Несправедливо. Фильм Владимира Непевного «“Исчезнувшая” экспедиция» пытается восстановить историческую справедливость. Тем паче, что в архивах сохранились дневники и воспоминания моряков. Сохранились потрясающие фотографии, которые с той-то техникой в условиях Северного Ледовитого океана умудрились сделать офицеры. Из всего этого получился фильм, напряженный, драматический. Фильм про людей, которые выполнили поставленную перед ними задачу, исполнили долг, а их забыли. Может, сейчас вспомним.

«Исчезнувшая» экспедиция. Россия, Севзапкино, 2015. Режиссер Владимир Непевный.

Память

С книгами такого жанра, как «Дунай» Клаудио Магриса, русский читатель хорошо знаком. Причем по лучшим образцам. Я имею в виду книгу Петра Вайля «Гений места». Такой лирико-историософский путеводитель. Едет образованный человек вдоль Дуная от устья (Германия) до истока (Румыния). И рассказывает о том, что увидел, что узнал и что знает, что подумал. В общем, в какое место вдоль Дуная ни ткни – брызнет история от древнего Рима до второй мировой. Вот это место воспел Гельдерлин, а вот в этом монастыре прятался садист и убийца, врач из Освенцима, ставивший опыты на людях, Менгеле, а вот Карл-Маркс-Хоф, это здание защищал от австро-фашистов молодой австрийский коммунист Манес Шпербер, впоследствии сотрудник радио «Свобода», а вот здесь Музей преступлений и хранитель музея, бывший полицейский, с гордостью говорит о знаменитых преступниках, о кражах, убийствах, мошенничествах, словно о произведениях искусства. Но самое-то главное - рассуждения автора, каковые не перескажешь, его впечатления, его ощущения от сохранившейся, въевшейся в почву Европы памяти. Ткни – брызнет.

Магрис К. Дунай. Пер. с итал. А. Ямпольской. – СПб., 2016.