352
0
Елисеев Никита

Неправильный дождик

Кажется, «потеплисты» правы. Уже которая зима не балует морозами. Чуток подморозит, и снова «карикатура южных зим». Морось, дождик, небо серо. Уж на что я люблю тепло и оттепель, и то зябко ежусь. В такую парадоксальную, против правил погоду хочется выкинуть что-нибудь такое же. Против правил.

 

Из языка в язык и обратно...

 

Эту книгу («Кажется, Эстер» Кати Петровской) я прочел по-немецки. Захотел перевести. Даже с Катей Петровской списался. И… не смог. Не взял. Перевел патриарх перевода с немецкого: Михаил Рудницкий. Ему и карты в руки. Мне такую партию не сыграть. Видите ли, урожденная киевлянка, дочь замечательного русского филолога Мирона Петровского, исследователя детской литературы, творчества Булгакова и того, как это творчество связано с Киевом (малой родиной писателя), сама брала немецкий язык с боем. Он не был для нее родным. Она в него вошла, и он стал ей родным. Вышла замуж за немца, уехала в Германию, выучила немецкий и… стала немецкой писательницей. Настоящей немецкой писательницей, перевести тексты которой на русский так же трудно, как перевести Томаса Манна (я знаю — пробовал). Ну, разумеется, то, что берется с боем, с трудом, становится куда более родным, чем то, что приобретено легко, без труда. Аксиома. А книга написана про род Кати Петровской, про судьбу украинских евреев и украинцев, про дедушек и бабушек, даже про двоюродных дедушек (глава «В мире неорганизованной материи» про Иегуду Штерна, безумного террориста, в 1932 году обстрелявшего в Москве машину немецкого посла, — абсолютный шедевр), про прадедушек и прабабушек, учителей и учительниц школ глухонемых, и про то, как узнает про всех про них, как сама растет и пытается познать окружающий ее до конца не познаваемый мир: родную улицу имени Флоренции в Киеве, до сих пор оставшиеся развалины варшавского гетто, музей в Освенциме, берлинский вокзал, дачные пригороды Киева и главную загадку современности: как же так получается, что звереет, сходит с ума целый народ с такой культурой, с таким языком, на котором сама так прекрасно, так почти непереводимо пишет...

 

Петровская Катя. Кажется, Эстер. Истории. Пер. с нем. М. Рудницкого. — СПб., Издательство Ивана Лимбаха, 2022. — 312 с.

 

Бремя сильного

 

Эту книгу я читал два месяца. Она меня успокаивала — и будоражила, что ли? Давно я такого хорошего исторического романа не читал. Роман про Тинторетто. Написала исследовательница его жизни и творчества Мелания Гая Маззуччо. Сначала она написала целый справочник про художника Якопо Робусти (Тинторетто) и его семейство: жену Фаустину, сыновей Доменико и Марко и сводную их сестру, первую европейскую художницу, Мариэтту ла Тинторетту. А потом на этой основе сделала захватывающий, очень печальный и очень красивый роман. Про умирающего Якопо Робусти (Тинторетто), про то, как он за две недели умирания вспоминает всю свою жизнь со всеми ее потерями и приобретениями. Вот как он, сын красильщика тканей, рванул в художники и прорвался, хотя и получил сначала насмешливое прозвище: Тинторетто — Мазилкин. Ничего. Потом это прозвище стало гордым именем, знаком принадлежности к достойному роду. И вот читатель вместе с Якопо топает по всей его жизни к финалу и с печалью невыносимой видит, как тяжело быть сильным. Тяжело и для сильного, и для его близких. Как сильный обречен на одиночество, на разрывы, на бунт тех, кто из близких ему ближе всего. В общем, прекрасная книга. Одна беда (я предупреждал: нарушаю правила) написана-то она по-итальянски, а читал я ее в немецком переводе. Однако правила я нарушаю (как и всякий правила нарушающий) в расчете на чудо. Прочтет кто-нибудь знающий (или знающая) итальянский язык то, что я сейчас пишу, заинтересуется, да и переведет «La lunga attesa dell' angelo» Мелании Гайи Маззуччо на русский. А вдруг?

 

Mazzucco M. G. Tintorettos Engel. Übersetz. Birte Völker. — München, Random House GmBH, 2021. — 545 s.

 

Настоящий поэт

 

Минимум слов. Новый (относительно недавно — в 1995 году — умерший) большой, настоящий поэт. Да, как и немалое число поэтов России ее поколения (1907 г. р.) — стихи в стол. Заработок — переводы. Зато какие! Речь о Вере Марковой. Кто из интеллигентных людей не знает ее Басе, ее Эмили Дикинсон и ее японских сказок! Всю жизнь она писала стихи. Сохранила только те, что написаны с 1949 года. Сейчас они опубликованы вместе с автобиографией поэта и переводчицы и воспоминаниями о ней. Событие, господа, событие в русской культуре. Не пропустите.

 

Маркова Вера. Пока стоит земля. — СПб., Изд. Ивана Лимбаха, 2022. — 610 с.

 

        

 

если понравилась статья - поделитесь: