Об этом «Пригороду» сообщили участники судебного процесса. Решение первой инстанции по этому делу было вынесено год назад, в декабре 2020-го. Теперь его подтвердила апелляционная инстанция. Решение апелляции пока не опубликовано.

Юристы «Защиты» требовали обязать районную администрацию заключить с СНТ договоры аренды и дополнительно вписать в них еще более 700 участков. В деле также участвовали 11 садоводов, не заявляющих самостоятельных требований.

К сожалению, ни указать площадь спорных участков, ни даже показать их на карте мы не можем: большая часть наделов не поставлена на кадастровый учет. С земельным хозяйством «Защиты» вообще все непросто. Легально и законно СНТ владеет территорией 58,2 га (452 участка), еще 10 га — общественные земли. На общем собрании председатель правления Сергей Атаманчук заявлял, что на данный момент товарищество насчитывает 647 членов. А в суде, по словам активистов, он же предъявлял материалы, в которых фигурировали аж 1111 садоводов. Проблема как раз в том, что принимали в СНТ на основании садоводческих книжек; участки не раз делили и перераспределяли; менялись кадастровые номера и т.д. Значительная часть садоводов наделами пользуются, но свидетельств о собственности у них нет. И теперь неизвестно — будут ли.

СНТ «Защита» основано еще в 1994 году, на землях полигона, переданных военными «в народное хозяйство». Границы толком установлены не были, что и дало правлению СНТ возможность годами использовать тактику захвата.

По данным коллег из 47news, типовая схема выглядела так: «Надел, не принадлежащий садоводству, ограждался забором и оборудовался элементами инженерии — дорогами, газом, водой, электричеством. Соответственно, под него вырубался лес. После этого кусок выделялся клиенту...»

Интересно выглядела и схема продажи: покупателю нужно было вступить в СНТ, получить «книжку садовода», оплатить вступительный взнос (стоимость земли и коммуникаций), а затем… идти в администрацию Токсово с требованием предоставить этот участок бесплатно — как фактически занятый!

Самоуправству «Защиты» посвящены десятки публикаций. Здесь и незаконная дорога, прорубленная через лес, и «освоение» методом самостроя оборонных земель у озера Лассылампи. Прежняя администрация Всеволожского района (сначала Игорь Самохин, затем Александр Соболенко) относилась к этой землеустроительной самодеятельности вполне лояльно. Справедливости ради заметим, что хозяйство у г-на Атаманчука вполне ухоженное (легальная часть): солидные дома, благоустройство и т.д. А вот по окраинам, особенно в пределах так называемого «6-го участка», — «кино и немцы»: самозахват на самозахвате, и легализовать это все крайне сложно, если вообще реально. Даже если кто-то из высокопоставленных лиц, обосновавшихся в «Защите», готов поучаствовать административным ресурсом. (О драматичной истории «6-го квартала» мы расскажем в отдельном материале.)

В марте 2020-го в отношении «неустановленных лиц» из числа руководителей СНТ «Защита» было возбуждено уголовное дело (по подозрению в мошенничестве), прошли обыски; суд, однако, решил оставить г-на Атаманчука на свободе. В какой стадии расследование сейчас — неизвестно. У лесников были многомиллионные претензии по фактам незаконной вырубки — тоже как-то заглохло. В 2021 году Верховный суд признал незаконными претензии «Защиты» проложить дорогу через лесной массив к трассе Петербург — Матокса. Сергей Атаманчук сдаваться не собирается: в июле он выкатил муниципалитету претензии на общую сумму 2 млрд рублей. Это стоимость инфраструктуры, построенной на чужой земле.

В ноябре на Всеволожский район обратил внимание руководитель Следственного комитета Александр Бастрыкин. И велел перепроверить дела за последние 5 лет: нет ли, мол, фактов волокиты и т.д. В результате бывший глава района Александр Соболенко был арестован и препровожден в Москву.

Теперь очередной виток земельно-уголовных историй зависит не только от настроений в верхах, но и от рядовых садоводов. Особенно от тех, кто много лет не может узаконить оплаченный участок. Проще, конечно, махнуть рукой в надежде, что «само как-нибудь рассосется». Но теперь, с решением арбитража, стало понятнее: «само» — не получится.