1437
0
Земзаре Инга

Дом как по нотам

Игорь Корнелюк теперь как Ленин – в Разливе. В здешней правильной акустике, среди сосен, шумящих под ветром с Финского залива, композитор в этом году написал музыку сразу к двум фильмам.

Он встретил меня в свой первый за весь год выходной и повел к своему шалашу. А два — лучше Дом состоит из двух строений, соединенных галереей. Когда купили этот участок в шесть соток, пояснил хозяин, на нем стояла небольшая кирпичная коробка. Стали ее обустраивать, а потом возникли проблемы: куда поставить книги, где принимать гостей, где хранить вещи? Появилось второе здание, а затем и «галерея подсобных помещений», где расположились шкафы, гладильня-сушильня, «помывочная для собаки». В итоге получился дом-комплекс.

– Всем этим занималась моя жена Марина, она и архитектор, и дизайнер, и контролер. И откуда она это все знает?

Когда я слышал, что она говорит: «Сюда нужно арматуру класть на 15, и это крепится другим узлом», — у меня сносило башню. Если честно, у меня бы просто терпения не хватило все это разруливать, я всех бы задушил и с криком «Жизнь не удалась!» застрелился бы сам. Стройка шла четыре года, год назад хозяева приняли волевое решение — въехать. Поначалу чувствовали себя, как студенты: из мебели были только кровать, стулья и стол. Сейчас практически все обустроено. Русско-финская библиотека Когда я вошла в прихожую, там уже веселился палевый лабрадор Брамс, потом подтянулся и рыжий кот Степа. Все вместе мы отправились на экскурсию, начав с библиотеки. Целую стену этого 40-метрового помещения полностью занимают книжные шкафы.

– Во многих дворцах Петербурга в библиотеках — точно такие шкафчики. Их стали делать, по-моему, в середине XIX века финские мебельщики. Только тогда такие библиотеки называли русскими, а теперь — финскими.

Я принялась изучать шкафы, а Игорь с удовольствием показывал книги. Выяснилось, что книги, собранные в городе, там и остались, а здесь хозяева формируют новое собрание. – Вот золотой фонд мировой классики — это и Вергилий, Гораций, и Конан Дойль, и Толстой, братья Стругацкие. Думаю, через 2–3 месяца библиотеку полностью заполним. Покупать, чтобы заставить полки, не хочется. Хочу купить те книжки, которые буду читать на пенсии в этом уютном гнездышке.

– И когда собираетесь постареть? – Никогда! Старость (в отличие от пенсии) — состояние души, и я надеюсь помереть молодым! На этой жизнеутверждающей ноте Игорь принялся демонстрировать миниатюры, которые ждут, когда им определят место в интерьере. Замечу, что картин в доме много, хозяева — тонкие ценители и знатоки живописи. Чтобы разбираться в новинках кино, в библиотеке имеется домашний кинотеатр с громадным экраном.

Но, как признался хозяин, смотреть фильмы — когда надо писать музыку к своим — особенно некогда. И повлек меня дальше. И дом, и работа Я уже была у Игоря Корнелюка весной, потому сразу же поинтересовалась, пришла ли мебель, которую ждали летом. – Последнюю партию обещают в марте, надеюсь, кризис не помешает. Зато есть кровать, и другой такой в мире больше нет. Она стоит безумных денег, и мы вряд ли решились бы ее купить, но нам сделали огромную скидку. И у Марины так светились глаза! Я тогда подумал, что, если не куплю, Марина будет ее вспоминать и всю жизнь сожалеть. Жена Марина показала спальню и пояснила, почему дом выполнен в таких тонах (пастельные, кремовые, янтарные, радостные). «Под цвет нашего Брамса», — пошутила она, поглаживая холку домашнего любимца. Пес пустился вниз по лестнице, и я заметила, что этажей в классическом понимании в доме нет, есть разные уровни. – На уровне земли, — уточнил Игорь, — библиотека, кухня, столовая, подсобные помещения.

Выше — уровень гостиной, а в цокольном этаже — студия. Конечно, студия — бункер со множеством аппаратуры — любимое детище композитора.

– Это мой мир, здесь тихо, идеальная акустика. Я не слышу ничего, что происходит за этими стенами. Бывает, среди ночи композитора начинают мучить скрипки.

– Вот они у меня в голове крутятся-крутятся.

Я говорю: «Ну, отстаньте, слышу я. Уже слышу! Дайте мне поспать!» Но если все равно крутятся, тогда встаю и иду работать. Здесь я могу работать в любое время суток и устаю гораздо меньше, чем в городе. Вся жизнь впереди Воздуха и света в доме композитора много. Самые низкие потолки получились в гостиной, потому что пришлось заливать перекрытия для звукоизоляции в студии. Однако легкость создается за счет колонн, ступеней, похожих на клавиши рояля, решеток лестниц, дневного света, светильников, цветового решения. – Мне нравятся эти лесенки бесконечные, переходы. Игорь собирается поставить в гостиной рояль, сейчас на этом месте мольберт. Скорее всего, рояль будет белый и, вероятно, «Ямаха». Слова хозяина поспешили подтвердить «биг-беновским» боем испанские напольные часы.

– Я понимаю, в них есть некоторая вычурность. Но я таких никогда не видел! Они невероятно воздушные, легкие, изящные. Часы механические и очень точные. Но композитор, любя механику, проводит эксперименты с точностью хода, и на гирях лежат монетки. Вообще, часов в доме и на улице много — и все уникальны. А в столовой — окно в скате крыши (Игорь называет это «распахнутое небо».) Лучи света падают на стол из карельской березы, стулья. – Они светятся, как янтарные. Попробуйте стул подвинуть! Попробовала — малоподъемный.

Хозяин доволен:

– Это сделано на века. Если бы их надо было еще год ждать, я бы ждал. Другое окно размером во всю стену открывает вид на летнюю террасу и бассейн.

– Если бы мне сказали, что буду радоваться каждому движению на участке, не поверил бы. Но когда появилась первая ягода клубники… Это как полет НАСА на Луну! И воодушевленные хозяева достали эскизы оформления участка с другой стороны. – У нас шесть набросков. Нам все нравятся! Здесь будет бить фонтан, там будут деревянные дорожки, арочки, подиум, мангал, шашлычок будет жариться. Весной у хозяев была озорная идея выставить с внутренней стороны пальмы в кадках — чтобы над забором росли пальмы. Исполнилась ли затея?

– Пока обошлись туями. У нас растут разные хвойные породы — они так хороши для зимы. Тянущееся вверх стройное тонкое дерево настолько трогательно, что трудно предположить, что это дуб.

– Представляете, каким он будет через сто лет? — спросил хозяин. Такой у него горизонт планирования.

Инга Земзаре

если понравилась статья - поделитесь:

январь 2007

Новости поселков
Дома и люди